— Не могу сказать, сэр.
— Тогда я тебе скажу. Однажды вечером после обеда, — дело было в «Трутне», — он предложил мне заключить пари, что я не переберусь на другой конец бассейна по кольцам, свисавшим с потолка. Я, естественно, согласился и заскользил по воздуху с ловкостью акробата, но, добравшись до последнего кольца, обнаружил, что этот враг рода человеческого зацепил его за крюк в стене, таким образом оставив меня висеть над водой без всякой надежды попасть на берег к моим родным и близким. Мне ничего не оставалось делать, как пуститься вплавь. Тяпа сказал мне, что надул таким образом не одного парня; и, можешь мне поверить, Дживз, если я не поквитаюсь с ним, я себе этого никогда не прощу. Сам понимаешь, в Скелдингзе, как в любом загородном доме, мне представится для этого куча возможностей.
— Я вас понял, сэр.
Знаете, по его манере держаться было видно, что он не проявил должного понимания и не сочувствует мне по-настоящему, поэтому, несмотря на деликатность вопроса, я раскрыл перед ним все карты.
— А сейчас, Дживз, я назову тебе самую важную причину, по которой я решил провести рождество в Скелдингзе. Дживз, — сказал я, невольно краснея и делая глоток доброго, старого чая для бодрости духа, — дело в том, что я влюбился.
— Вот как, сэр?
— Ты видел мисс Роберту Уикхэм?
— Да, сэр.
— Ну, вот.
Я сделал паузу, давая Дживзу время на размышления.
— Пока мы будем гостить в Скелдингзе, Дживз, — произнёс я примерно через минуту, — тебе наверняка часто придётся общаться со служанкой мисс Уикхэм. Будь с ней поразговорчивее.
— Сэр?
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Скажи ей, какой я славный парень. Намекни, что я человек необычный. Она наверняка передаст это своей госпоже. Не забудь отметить мою сердечную доброту и обязательно упомяни, что я один из лучших игроков в теннис среди завсегдатаев «Трутня». Чем больше ты будешь меня нахваливать, тем лучше. Реклама ещё никому не мешала.
— Слушаюсь, сэр. Но…
— Что «но»?
— Видите ли, сэр…
— Когда ты прекратишь говорить «Видите ли, сэр» своим дурацким тоном? Я уже делал тебе замечание по этому поводу, Дживз. От дурных привычек надо избавляться. Проследи за собой. Так что ты хотел мне сказать?
— Вряд ли я могу осмелиться…
— Валяй, Дживз. Мы всегда рады тебя выслушать. Говори, не бойся.
— Я лишь хотел заметить, сэр, что мисс Уикхэм, простите меня за вольность, неподходящая…
— Дживз, — холодно произнёс я, — если ты собираешься сказать хоть одно слово против мисс Уикхэм, не советую тебе делать этого в моём присутствии.
— Слушаюсь, сэр.
— И в присутствии других тоже. Почему ты взъелся на мисс Уикхэм?
— О, сэр!
— Я настаиваю, Дживз. Не виляй. Ты взбрыкнул, услышав о мисс Уикхэм, и я желаю знать, почему.
— Мне пришло в голову, сэр, что для джентльмена вашего склада мисс Уикхэм неподходящая пара.
— В каком это смысле «для джентльмена моего склада»?
— Видите ли, сэр…
— Дживз!
— Прошу прощенья, сэр. Выражение вырвалось у меня невольно. Я лишь хотел воспроизвести…
— Чего ты хотел?
— Я лишь хотел выразить свои взгляды, которыми вы заинтересовались…
— Я ими не интересовался.
— У меня сложилось мнение, сэр, что вы пожелали выслушать моё мнение по данному вопросу.
— Вот как? Что ж, послушаем.
— Слушаюсь, сэр. В двух словах, если позволите, сэр; хотя мисс Уикхэм очаровательная молодая леди…
— Так держать, Дживз! Вот теперь ты попал в самую точку. Какие глаза!
— Да, сэр.
— Какие волосы!
— Совершенно верно, сэр.
— Я уж не говорю о espieglerie. Кстати, я правильно употребил это слово?
— Да, сэр.
— Ну, хорошо, Дживз. Продолжай.
— Мисс Уикхэм безусловно обладает всеми достоинствами, которые вы перечислили, сэр. Тем не менее, рассматривая её в качестве жены для такого джентльмена, как вы, я пришёл к выводу, что она вам не пара. С моей точки зрения, мисс Уикхэм не очень серьёзно относится к жизни. Она слишком непостоянна и легкомысленна. Джентльмен, который захочет стать мужем мисс Уикхэм, должен обладать железным характером и властной натурой.
— Вот именно!
— Я бы поостерёгся рекомендовать кому бы то ни было в спутницы жизни молодую леди с огненно-рыжими волосами, сэр.
Рыжеволосые, сэр, очень опасны.
— Дживз, — сказал я, — ты несёшь чушь.
— Да, сэр.
— Ахинею.
— Да, сэр.
— Чепуху на постном масле.
— Да, сэр.
— Да, сэр… Я хотел сказать, да, Дживз. Это всё. Можешь идти.
Я свысока на него посмотрел и допил остатки чая.
* * *
Мне не часто удаётся доказать Дживзу, что он ошибается, но уже к обеду мне представилась такая возможность, и я не преминул ею воспользоваться.
— Не забыл, о чём мы говорили утром, Дживз? — спросил я, выходя из ванной и наблюдая, как он колдует над моей рубашкой. — Я буду рад, если ты уделишь мне минутку внимания. Хочу тебя предупредить, что после моего сообщения ты почувствуешь себя самым последним глупцом на свете.
— Вот как, сэр?
— Да, Дживз. Ты почувствуешь себя глупее некуда. Может, это научит тебя в будущем сначала думать, а потом высказываться по поводу характера той или иной особы. Утром, если мне не изменяет память, ты утверждал, что мисс Уикхэм легкомысленна, непостоянна и относится к жизни несерьёзно. Я прав?
— Вполне, сэр.