Лобастик посмотрела в небо на птичку, и хвост, пройдя между задних лап, плотно прижался к брюху.
Опять то же самое, — подумал Мрак, — «боюсь» — и все. Никаких объяснений. В леталки на компьютере тоже играть не хотим. Если и эта идея провалится… Что тогда?
— А ты знаешь, что летать можно не только высоко, но и над самой землей? Это намного интересней — ты несешься по лесу, и кажется, что это лес несется на тебя. Ты ловко уворачиваешься от деревьев, закладываешь виражи. Ни одна птица не может летать так, как настоящий дракон. Помнишь, как мы по канату катались?
— Помню, — Лобастик восторженно навострила ушки.
— Только учти, летать высоко намного проще, чем низко.
Поэтому все сначала учатся летать высоко. Но, если ты не хочешь летать высоко, будем сразу учиться летать низко. Главное — чувствовать крыльями воздух и держать равновесие. Равновесие надо держать хвостом. Он для того и служит. Ну, полетишь, сама поймешь. А крылья надо поднимать легко, а когда опускаешь, загребай как можно больше воздуха. Попробуй, только не в полную силу, а так, чтоб от земли не отрываться.
Лобастик попробовала. Сор и старые листья закружились в воздухе. Мрак посмотрел на небо. Облачный фронт накатывал с севера. Через полчаса — час небо обещало полностью скрыться за пеленой облаков. А Лобастик должна изнывать от нетерпения.
— Сейчас давай пообедаем, а потом пойдем на речку. Учиться летать будем над водой. Мягче падать.
— Сейчас хочу.
— Только дойдем до речки, пора возвращаться обедать. А если сначала поедим, сможем плавать и летать до самого вечера.
Лобастик крутанулась на месте и устремилась в бункер. Изнутри донесся грохот упавшего стула. Она была в высшей мере разумным существом и понимала, что если папе что-то взбрело в голову, то спорить бесполезно. Ее порция тушенки с бобами была съедена еще до того, как папочка сел за стол, поэтому вопрос об использовании ложки для еды отпал. У Лобастика в запасе было много трюков, позволяющих ускорять рутинные операции, но вот как ускорить самого папочку, она не знала. Не понимала, зачем разогревать консервы. Ведь горячую еду нельзя так быстро проглотить, как холодную.
— Расскажи, — попросила она, и Мрак, разогревая консервы, принялся рассказывать о жизни в Тауне, о том, как мыл золото, о том, как Бугра выдвинули мэром, упуская, конечно, некоторые кровавые подробности. Он не хотел, чтобы Лобастик выросла таким же наивным несмышленышем, как ее мама Тонара. Рассказы о Тауне и вообще о Зоне велись каждый вечер и выслушивались с огромным вниманием. Это стало традицией. Мрак не скрывал от девочки ничего, ни хорошее, ни плохое, подробно объяснял движущие мотивы своих и чужих поступков, вынося им справедливую и суровую оценку.
За дверью послышался топот и хриплое, с присвистом, дыхание. Пистолет сам прыгнул в руку.
— Лобастик, в норку! — приказал Мрак, и драконочка скрылась в туннеле, ведущем к подземному ручью.
Дверь распахнулась и ввалилась Катрин. Мрак ее сначала не узнал. Вся в грязи, лицо залито кровью. На лбу длинная кровоточащая ссадина. Но Лобастик узнала и прыгнула через всю комнату. Катрин ударилась спиной в стену и прижала к себе радостно извивающийся комок лап, крыльев и хвостов.
— К бою, — выдохнула она, — Китаец и люди. Много. Бегут сюда.
Мрак уже открывал оружейный шкаф. Шкаф был заперт от Лобастика на висячий замок, ключ не входил, поэтому Мрак снес замок выстрелом из пистолета.
— Сколько их?
— Двадцать. Больше. Двадцать три. Нет, уже двадцать два.
Мрак выругался и кинул Катрин пистолет. Та поймала, уронив Лобастика на пол, передернула затвор. Мрак, крякнув, содрал крышку с ящика динамита. В ящике были его самодельные гранаты — круглые динамитные шашки, к которым широкой липкой лентой в два слоя были примотаны сантиметровые стальные шарики.
— Далеко они? Лобастик, в норку!
— За мной бегут пятый километр. Отстали.
— Зачем сюда привела, идиотка? Убежать не могла?
— Шли тебя убить. Лобастика поймать. Китаец приказал.
— Прости. — Мрак заряжал уже четвертый пистолет и рассовывал их по карманам. Сунул два метательных ножа за голенища, один — в специальный карман сзади, за воротом.
Закурил сигару, закашлялся, подтащил к двери ящик своих гранат, выглянул в глазок рядом с дверью. Метрах в трехстах увидел фигурку человека, дальше — вторую. Схватил самодельный ручной пулемет, сунул Катрин.
— Открою дверь, побегу на улицу. Ты стреляй. Куда угодно, только не в меня. Потом подбери себе оружие и уходи в глубину пещеры. Не выходи, пока я не позову.
Катрин кивнула. Мрак распахнул дверь и, пригибаясь под тяжестью ящика, выбежал наружу. За спиной загрохотал пулемет. Краем глаза он увидел, как один из наступавших упал. Рядом, выбив каменную крошку, ударила пуля. Мрак побежал вверх по склону горы. Еще одна пуля ударила в гранит, осколки камня обожгли щеку. Пулемет загрохотал совсем рядом. Мрак рванул по склону влево и облегченно рассмеялся. Он был в своей засидке, защищенной со всех сторон камнями. Рядом, тяжело дыша, упала на землю Катрин.
— Вот смотри, — Мрак показал ей конструкцию из металлических уголков, проволочек и двух зеркал. — Это перископ. Теперь вставляю сюда пистолет, — он закрепил оружие в верхней части приспособления перед зеркальцем. — Что получилось? Правильно. Устройство для стрельбы из-за угла. Мрак приподнял верхнюю часть над камнями, осмотрел лес, глядя в нижнее зеркальце и нажал на проволочный крючок. Пистолет наверху рявкнул.