Проплывая вновь мимо Тернула, где стоял теперь скифский гарнизон, Леха вспомнил отчет сотника, осмотревшего тюрьму сразу после захвата города. Среди пленников ни Гнура, ни кого бы то ни было из оставленных в тот раз людей, не оказалось. «Значит, казнили всех, — со злостью подумал адмирал, скрежетнув зубами, — ну, Иседон, я до тебя когда-нибудь доберусь. Пересекутся наши пути-дорожки, и тогда ты пожалеешь, что на свет родился».
Он даже погрозил невидимому беглецу кулаком, подняв его в воздух.
Дальнейший путь вверх по Истру был пока не очень трудным. Река оказалась полноводной и широкой, а местами даже очень. Едва закончилась болотистая дельта, в которой обитали покоренные «скифские родственники», как Истр распался на два параллельных русла, и Ларину тоже пришлось разделить свою флотилию на две части. Теперь во время недолгих стоянок его гонцы сновали от одного флота к другому через перешеек, часто даже захватывая ночное время, чтобы к утру сообщить адмиралу о положении дел. К счастью, это раздельное плавание закончилось через несколько дней, и оба рукава вновь слились в единое русло. Берега высокие и обрывистые в нижнем течении попадались не часто, все больше пологие, поросшие лесом плавни. На этих притопленных берегах, поросших кустарником, тростником и осокой, водилось просто несметное количество птиц.
— Эх, сейчас бы с ружьишко, да на охоту, — мечтательно бормотал себе под нос адмирал, глядя, как стайка уток, встрепенувшись, взмывала в небо над плавнями. Провожая беглянок взглядом, Леха вспоминал, как частенько в прошлой жизни ходил с отцом на уток и возвращался домой довольный и с добычей. Можно было, конечно, и здесь поохотится, с луком, да только времени не было на развлечения. Долг воина звал его вперед.
Бывали, правда, на реке и теснины, где приходилось проводить суда очень осторожно. Но, слава богам, непроходимых порогов пока не встречалось. Разведка Аргима доносила, что основные горные цепи далеко впереди, где, по прикидкам не очень дружного с географией адмирала, находились Южные Карпаты и ущелье «Железные ворота», сквозь которое Истр в глубокой древности пробил себе русло. Об этом Ларин как-то прочел в путеводителе по Балканам. Впрочем, это была почти вся информация, которой он владел.
Конница Аргима, разделившись на две части, продвигалась вверх по обоим берегам реки. Где, с одной стороны начались земли северных фракийцев, а с другой — за прибрежными холмами, простирались бесконечные гетские степи. Благодаря присутствию конницы Аргима, рассылавшего во все стороны разведчиков, первое время они продвигались вверх по Истру без особых проблем, с ходу занимая все встречные города и деревни, которых по берегам было пока не так уж много. Геты предпочитали, подобно скифам, жить в степи. Там где происходили регулярные стычки с их конницей, так до сих пор и не уничтоженной Иллуром.
Стоя на палубе «Ойтосира», адмирал с интересом поглядывал в сторону фракийских нагорий, поднимавшихся на горизонте, не понимая, стоит ли ждать оттуда нападения. Земли с этой стороны великой реки скифы пока тоже не беспокоили, ограничившись прибрежной зоной. Вся их военная активность сейчас происходила в глубине гетских земель, а это была обширная территория.
Следуя тайной договоренности с Ганнибалом, скифские войска проделали уже больше половины пути до побережья Адриатики. Строго говоря, даже Леха, не большой знаток географии, знал, что владения новых союзников — македонцев находятся уже недалеко. Где-то за теми горами, что угадывались на горизонте, по левому борту его триеры.
Где-то за теми горами, что угадывались на горизонте, по левому борту его триеры. Однако македонцы пока никак себя не проявили.
На одной из стоянок за едой Ларин поинтересовался у Аргима насчет македонцев, но тот ответил расплывчато. Мол, македонцы сами ведут войну с одним из приграничных племен и пока еще между ними немало воинственных народов, которые надо «устранить», чтобы войска обоих держав объединились.
— Что же они, эти хваленые македонцы, с одним племенем справиться не могут? — усмехнулся Леха. — Мы-то вон уже сколько земель покорили.
— Не знаю, — ответил Аргим, — может, не могут, а может, и не хотят своих солдат губить.
— Интересно, — возмутился Леха, от обиды позабыв, что этот план был привезен в ставку Иллура его собственным другом, — что же это за союзники такие? Мы тут должны своих солдат тысячами класть, чтобы вперед продвинутся, а они, видите ли, не хотят… О чем там Иллур думает?
— Не наше с тобой дело, Ал-лэк-сей, за Иллура думать, — строго напомнил Аргим. — Нам приказано захватить эти земли, и мы захватим.
— Да уж, — кивнул Ларин в сторону своих кораблей, вытащенных на берег для очередной ночевки, — у меня народу вон уже на треть убавилось. Хорошо еще, что до Тиры не так далеко было, смог подкрепление вызвать. А у тебя от корпуса едва половина осталась. Пора бы уже выйти на соединение с союзниками. Долго еще македонцы собираются нашими руками жар загребать?
— Не переживай, Ал-лэк-сей, — сказал Аргим, поднимаясь, — воинов у нас хватит. Зато все эти земли теперь наши. Когда война закончится, богатым будешь. Иллур тебя наградит.