Я вынимаю из кармана пузырек лака и протягиваю ему: -Возьмите. -Вам придется пройти со мной.
-Вам придется пройти со мной.
Краска бросается мне в лицо: -Не хочу. -Вы собирались уйти из магазина, не заплатив, -настаивает мужчина и тащит меня за собой.
Мы направляемся по проходу в глубь магазина. Окружающие сверлят меня взглядами. Едва ли охранник имеет право так меня тащить. А может, он вовсе и не охранник, а просто хочет завести меня в какое-нибудь безлюдное тихое местечко. Я упираюсь, хватаюсь за полку. Я задыхаюсь.
Охранник мнется: -Вы хорошо себя чувствуете? Может, у вас астма?
Я закрываю глаза: -Нет, я… просто не хочу…
Договорить не получается. Слишком много слов рвется с языка.
Он хмуро смотрит на меня, вынимает пейджер и вызывает помощника. Двое малышей, сидящих в тележке, глазеют на меня, проезжая мимо. Проходит девушка примерно моего возраста, потом возвращается с глупой ухмылкой.
К нам быстрыми шагами подходит женщина с нагрудным значком. На нем написано «Ширли»; женщина бросает на меня неодобрительный взгляд. -Я заберу ее, -говорит она охраннику и знаком приказывает ему удалиться.-Пошли.
За прилавком с рыбой оказывается потайной кабинет. Обычным посетителям и в голову бы не пришло, что он там есть. Ширли закрывает за нами дверь. Такие комнатушки показывает в детективах-тесные, душные, со столом, двумя стульями и мигающей под потолком лампой дневного света. -Садись, -приказывает Ширли. -Все из карманов на стол.
Я делаю, как велено. Лежащие на столе между нами украденные вещи кажутся дешевыми и убогими. -Что ж, -произносит Ширли, -это улики, согласна?
Я пытаюсь было разреветься, но на нее это не действует. Она протягивает мне носовой платок, хотя мои слезы ее ничуть не волнуют. Ширли ждет, пока я высморкаюсь, и указывает на мусорную корзину. -Придется задать тебе несколько вопросов, -произносит она. -Начнем с имени.
Допрос длится вечность. Ее интересуют все подробности: возраст, адрес, номер папиного телефона. Она спрашивает даже, как зовут мою маму, что, на мой взгляд, не имеет никакого отношения к делу. -У тебя есть выбор, -поясняет Ширли. -Мы звоним либо твоему отцу, либо в полицию.
В отчаянии я решаю выкинуть какой-нибудь номер. Я снимаю Адамову куртку и расстегиваю рубашку. Ширли и бровью не ведет. -Я не совсем здорова, -признаюсь я, спускаю рубашку с плеча и поднимаю руку, чтобы продемонстрировать Ширли металлический диск в подмышке. -Это внутривенный катетер, имплантат для медицинских процедур. -Пожалуйста, надень рубашку. -Я хочу, чтобы вы мне поверили. -Я тебе верю. -У меня острый лимфобластный лейкоз. Можете позвонить в больницу и проверить. -Пожалуйста, надень рубашку. -Вы хоть знаете, что такое острый лимфобластный лейкоз? -Нет. -Это рак.
Но слово на букву «р» не пугает Ширли, и она звонит моему отцу.
Под нашим холодильником все время собирается лужа вонючей воды. Каждое утро папа вытирает ее антисептическими чистящими салфетками. К вечеру лужа возвращается. От сырости половицы покоробились. Как-то ночью, мучаясь бессонницей, я вышла на кухню, зажгла свет и заметила, как под холодильник юркнули три таракана. Назавтра папа купил клеевые лопушки и положил в них для приманки кусочек банана. Правда, мы так и не поймали ни одного таракана. Папа утверждает, что мне померещилось.
Даже в детстве я видела знаки- то бабочки заберутся в банку с вареньем и там засохнут, то Кэлова крольчиха сожрет своих крольчат.
В моей школе училась девочка, которая свалилась с пони и разбилась. Потом мальчишка из фруктовой лавки попал под такси. У моего дяди Билла нашли опухоль мозга. На его похоронах все бутерброды съежились по краям. А я потом долго не могла отскрести с подошв ботинок кладбищенскую землю.
Когда я обнаружила у себя на спину синяки, папа отвез меня к врачу. Тот заявил, что я не должна так утомляться. Он много что говорил. По ночам деревья стучали мне в окно, как будто пытались забраться в дом. Меня окружили. Я это знаю.
Приезжает папа.
Он приседает на корточки возле моего стула, берет меня за подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза. Никогда раньше я не видела его таким грустным. -Ты в порядке?
Он имеет ввиду с медицинской точки зрения, и я киваю. Я не рассказываю о пауках, живущих на подоконнике.
Папа выпрямляется и бросает взгляд на сидящую за столом Ширли: -Моя дочь нездорова. -Она сказала. -И вам все равно? Неужели вы настолько равнодушны?
Ширли вздыхает: -Вашу дочь поймали на том, что она прятала товары, собираясь сбежать из магазина, не заплатив. -А откуда вы знаете, что она не собиралась платить? -Товары были у нее в карманах. -Но она же не ушла. -Намерение украсть-тоже преступление. На первый раз мы можем ограничиться предупреждением. Ваша дочь раньше не попадалась, и я могу не звонить в полицию и передать ее под вашу ответственность. Но при этом я должна быть уверена, что вы сделаете из случившегося самые серьезные выводы.
Папа смотрит на Ширли, как будто услышал невероятно трудный вопрос и задумался над ответом. -Да, -наконец соглашается он. -Я обещаю. -Папа помогает мне подняться.
Ширли тоже встает: -Значит, мы договорились?