Я уставился ему в затылок.
— Волноваться вам не придется, — кивнул мне шофер через плечо. — Пятерка была сверх счетчика, а?
— Точно. Почему мне не придется волноваться?
— Они едут в Эсмеральду, это в пятнадцати милях на север, на берегу океана. Место назначения, если оно не изменится по пути — а тогда мне сообщат, — мотель под названием «Ранчо Дескансадо». Это по?испански значит «успокойся», «отдохни».
— Черт, для этого и такси не нужно, — сказал я.
— За услуги платят, мистер. Иначе нам в лавочке нечем будет рассчитываться.
— Мексиканец сам будешь?
— Мы себя так не называем, мистер. Мы себя называем испано?американцами. Родились и выросли в США. Многие и по?испански уже путем не говорят.
— Es gran lastima, — сказал я, — una lengua muchisima hermosa.
Он обернулся и ухмыльнулся:
— Tiene Vd. razon, amigo. Estoy muy bien de acuerdo (Исковерканный испанский; что?то вроде: Очень большая сожаления, язык такая красивая. — Вы правы, друг. Я очень хорошо согласен.).
Мы доехали до Торранс?Бич, миновали его и повернули к мысу. Время от времени таксист говорил по радиотелефону.
Он повернулся, чтобы сказать мне:
— Хотите, чтобы нас не засекли?
— А тот таксист? Он не расскажет, что за ней следят?
— Он и сам этого не знает. Потому я и спрашиваю. Обгони его и приезжай туда первым, если сможешь. За это — еще пятерка.
— Заметано. Он и не увидит меня. Потом угощу его бутылочкой текилы.
Мы проскочили мимо небольшого торгового центра, затем дорога расширилась; особняки по одну сторону производили впечатление дорогих и не новых, а по другую — очень современных и все же не дешевых.
Дорога сузилась, мы оказались в зоне ограничения скорости. Таксист повернул резко направо, пронесся по извилистой узкой улице, и не успел я понять, что делается, как мы очутились в глубоком каньоне, где слева поблескивал Тихий океан, отделенный полосой широкого ровного пляжа, с двумя стальными спасательными вышками. На дне каньона шофер собрался было подъехать к воротам, но я остановил его. Аршинными золотыми буквами на зеленом поле вывеска гласила: «Эль Ранчо Дескансадо».
— Не маячь на виду, — сказал я, — нужно проверить наверняка.
— Не маячь на виду, — сказал я, — нужно проверить наверняка.
Он вырулил обратно на шоссе, лихо промчался мимо высокой оштукатуренной стены, затем свернул в узкую аллею и остановился. Над нами нависал старый эвкалипт с раздвоенным стволом. Я вышел из машины, нацепил темные очки, прошелся до шоссе и прислонился к ярко?красному джипу, украшенному названием бензоколонки.
Такси спустилось с горы и въехало во двор «Ранчо Дескансадо». Прошло три минуты. Такси вырулило порожняком и повернуло вверх по склону холма. Я вернулся к своему таксисту.
— Такси ? 423, — сказал я, — так?
— Точно. Что дальше?
— Подождем. Что это за ранчо?
— Домики со стоянками для машин. Где на одного, где на двоих.
Администрация в этом здании внизу. В сезон цены кусаются. Сейчас отдыхающих мало. Полцены, надо думать, и навалом свободных мест.
— Подождем пять минут. Затем я зарегистрируюсь, оставлю чемодан и попробую снять машину напрокат.
Он сказал, что это нетрудно. В Эсмеральде были три конторы, где сдавали машины напрокат: поденно и помильно, любую марку на выбор.
Мы прождали пять минут. Было чуть после трех. Я был так голоден, что позарился бы и на собачий ужин.
Глава 3
Небрежно припав локтем к конторке, я глянул на счастливорожего паренька в бабочке с крапинками. Потом перевел взгляд на девицу за маленьким коммутатором у стены. Она была спортивного типа, с ярко размалеванным лицом и лошадиным хвостом на затылке. Но глаза ее — большие, нежные, привлекательные — загорались, когда попадали на паренька. Я вновь глянул на него и хрипло поздоровался. Девица у коммутатора описала дугу конским хвостом и обратила наконец на меня внимание.
— Рад буду показать вам, что у нас имеется, мистер Марлоу, — вежливо сказал паренек. — Вы можете зарегистрироваться позже, если решите остановиться у нас. На какое время вам может понадобиться номер?
— Пока она не уедет, — сказал я. — Девушка в синем костюме. Она только что зарегистрировалась. Не знаю, под каким именем.
Администратор и телефонистка уставились на меня. Лица обоих выразили ту же смесь любопытства и недоверия. Эту сцену можно разыграть по ста сценариям, но именно этот был мне внове. Ни в одной гостинице он не сработал бы, а здесь мог. В первую очередь потому, что мне было наплевать.
— Вам это не по вкусу, а? — сказал я. Он слегка кивнул головой:
— По крайней мере вы откровенны.
— Мне надоело секретничать. Я устал от этого. Вы обратили внимание на ее безымянный палец?
— Нет, а что с ним? — Он глянул на телефонистку. Она покачала головой, не сводя с меня глаз.
— Обручального кольца как не бывало, — сказал я, — нету. Как корова языком слизнула. Все окончилось. Столько лет — и все к черту! Я следовал за ней от самого… неважно, откуда. Она и слова не обронила. Что я здесь делаю? Только строю из себя посмешище. — Я поспешно отвернулся, шмыгнул носом и высморкался. — Пойду?ка я отсюда, — сказал я, поворачиваясь к ним.
— Вы хотите помириться, а она не соглашается, — тихо сказала телефонистка.