— Нет, — отрезал партнер Валиала. — Я не хочу показываться.
Священник раболепно согнулся и вышел пятясь, словно из церковной исповедальни. Проводив коричневый холмик рясы презрительным взглядом Валиал развернулся к соседу.
— Ты уверен, что войска Кресса, — имя он выговорил с редкой издевкой,
— справятся с войсками существа?
— Я ни в чем не уверен, — последовал ответ. — Но никогда не принижаю противника. Это помогает выжить. А пока займись городом.
Сидящий исчез, оставив Валиала наедине с бокалом вина и мечтами.
Существо оглядело вошедшего. Черные, без зрачков, глаза были провалами в ничто. Глаза зеркала души, а какие глаза у того, у кого души нет? Подавив в себе желание броситься смертельным прыжком на вошедшего, существо лениво перевернулось на другой бок. Его смерть ничего не даст, а вот союз с ним многое. Тем более, что еще жив второй выпустивший ее.
— Нет, ты не получишь Валиала, — не скрывая, что читает мысли, сказал пришедший. — Как и того на кого должно охотиться.
Существо с интересом взглянула на пришельца. Если он думает, что оно просто уйдет обратно в заточение, то сильно ошибается.
— Твоя добыча будет несколько иной. Я объясню кто…
Жуткий вой потряс летающий город. Вой радости, предвкушения, безумия. Предложенное пришельцем обрадовало существо. И теперь оно будет повиноваться беспрекословно, ибо большей награды никто не мог, предложить ему. Ради этого стоило бросать свои творения на плато Вьюг.
Валиал задумчиво покрутил в руке медальон Рафаила.
— Надеюсь, я умнее тебя брат, — прошептал он.
VIII.
Могучий Лев покачнулся, выдирая хассал из очередной твари. В теле накопилась невероятная усталость, а противников становилось все больше, и все меньше соратников. Одно чудовище метнуло длинный, как аркан, хвост в мохабра. Острый шип располосовал грудь Льва. Алая кровь хлынула потоком смывая черную кровь тварей, очищая тело.
Ангел в сияющий с латах протянул ему руку и громко назвал его имя. И мохабр коснулся ножа?милосердия, готовясь уйти сам, а не от клыков ликующего врага.
— Еще рано, — срывающимся шепотом сказал Могучий Лев. — Дай мне времени и сил… Немного.
Блистающий сталью, коснулся своим мечем мохабра вливая в умирающее тело силы. Могучий Лев шагнул вперед, хрустнул хассал, сломавшись о броню твари. Но мохабру он был не нужен. Он никому не говорил, но в нем текла кровь колдунов его племени. Считая колдовство низким, Лев знал лишь одно заклинание. Самое могучее, самое тайное.
Черная рука одним движением выхватила из ножен короткий нож. Хрустнули рассекаемые ребра. Могучий Лев вырвал свое сердце и громко выкрикнул последние слова заклинания.
— Силы!!! — выдохнул я, отмахиваясь от пары наглых пауков?переростков.
— Что происходит?! — выкрикнул Найен, зачарованно смотря на растущую в небе тучу Первородной Тьмы. — Это ты?
— Я еще жив, — крикнул я, словно этим было все сказано, но палладин понял.
Тьма ширилась, впитав в себя жертву Могучего Льва, принимая его облик. Мохабр разорвал свою душу. Одна часть ушла в Рай, а вторая осталась сражаться. Сражаться и побеждать своих врагов.
— Найен, прикрой, — попросил я, не глядя всаживая меч в громадную саблезубую обезьяну. Клинок вошел под челюсть и вышел за ухом.
— Что ты собираешься делать?
Сотканный из Тьмы воин?мохабр принял свою первую жертву.
А облако Тьмы, было готово вот?вот рассеется под лучами солнца.
— Десяток зомби нам не помешают, — пояснил я, торопливо готовя заклинание, пока Тьма не рассеялась.
— Не смей! — закипел палладин. — Я не позволю тебе низвергать в Ад души погибших, богохульник.
— Дурак, — парировал я. — Им уже нечего терять. Так они только возрадуются отмщению. Высокопарно правда? А пока помахай мечем, а я поколдую.
— Будь ты проклят, — пробормотал магистр, опуская стальную молнию на очередного смертника, успев очертить на груди три кольца.
Тьма порядочно рассеялась под лучами солнца, прежде чем я смог ее сковать. В глубине тучи начали зарождаться вихри. Вихри рождали смерчи. Смерчи порождали черные молнии.
Словно прорехой в мироздании, сверкнула одна из них, уходя в мертвое тело. Мохабр открыл невидящие глаза. Остывшие пальцы обняли хассал. Жутко разодранные ноги все же крепко встали на землю. Сверкнуло лезвие, уходя в тело очередного монстра. Его сосед откусил зомби кусок спины, но упал сраженный хассалом живого.
Молнии хлестали без остановки, поднимая все новых и новых мертвецов. Тьма исчезала впитываемая с каждой молнией. А мертвецы шли вперед, спасая живых и неся смерть. Им нечего терять.
— Всем живым ощутимая польза от тел. Как прикрытие используем павших,
— вспомнил я строфу из песни одного из миров.
Мертвецы выправляли положение на левом фланге, постепенно тесня тварей. Для них нет боли, усталости, ран. Но и мозгов тоже маловато.
Гномы и тролли вошли в армаду существа, как нож в масло. Смертоносный клин расширялся, рассекая правую группировку на две части. Драконы воспряли духом. Мечи заработали быстрее, уничтожая попавших в клещи между ними и выходящими подземниками. Тарн не подкачал, прекратил помогать драконам, перенеся стрельбу на едва державшийся центр.
Король подгорного царства и вождь троллей оказались в центре первого ряда. Чавкала рассекаемая плоть, хрустели ломаемые кости. Секира и палица не знали устали и покоя. Рядом сражались и умирали гномы и тролли, а они шли вдвоем, словно заговоренные. Секира хрястнула, коля череп противника гнома, как орех.