Люди отряда «К». Диверсионный корпус немецких ВМФ во Второй мировой войне

Затем следовали тренировки с выходом по ночам на моторных лодках. Проходили мимо Лидо и, выйдя в открытое море, выпускали пловцов в воду, чтобы они, имея для ориентирования лишь наручный компас, без посторонней помощи находили обратную дорогу. Конечно же они выполняли задание, хотя некоторым удавалось возвратиться в Сан-Джорджо только на следующий день. Другая тренировка состояла в следующем: пловцов спускали в быстрое течение, проходившее через узкие проливы между островками, расположенными у входа в лагуну, с той целью, чтобы они, выбравшись из сильных водоворотов, самостоятельно выходили на берег. Бывало, что своими выходками они пугали изумленных граждан Венеции, неожиданно с шумом появляясь в одном из бесчисленных каналов города. Однажды они отцепили от причала баржу, и рыбаки, ночевавшие на ней, проснувшись утром, обнаружили себя дрейфующими посреди лагуны.

Важнейшими моментами подготовки являлись их «нападения» на скверно охранявшийся арсенал военно-морского флота. В одном из таких набегов они захватили и привезли с собой на монастырский остров отличную гребную лодку, а в другой раз им почти удалось «украсть» итальянский торпедный катер. Однако стоявшие поблизости часовые подняли тревогу, после чего черные фигуры пловцов скользнули в воду и скрылись из виду, провожаемые ливнем пулеметного огня, который, однако, не причинил никому из них вреда. Таким образом они учились сохранять спокойствие посреди серьезных опасностей. Пока граждане Венеции писали жалобы властям или дрожали от страха при виде загадочных водяных призраков, а встревоженные часовые то и дело опасливо открывали огонь по воде, командир местного гарнизона, единственный посвященный в происходящее, был вынужден из соображений секретности хранить молчание.

Вскоре действительную ценность этих тренировок предстояло проверить в трудных условиях войны. Подготовка первой партии пловцов только что закончилась, и их место в монастыре заняла новая группа курсантов, когда 6 июня 1944 года союзники высадились в бухте Сены.

В это время адмирал Гейе мог располагать по своему усмотрению командой из тридцати полностью подготовленных боевых пловцов, людей, ни перед чем не испытывавших страха и готовых приняться за выполнение любого поставленного задания в той среде, где они чувствовали себя теперь как дома.

К 22 июня британцы расширили занимаемую ими территорию у Кана, продвинувшись на восток и форсировав реку Орн и канал, ведущий к морю. В этом месте они имели более 10 тысяч солдат и серьезно угрожали правому флангу германского фронта. Все снабжение и подкрепления для этих британских частей приходилось подвозить по двум сохранившимся в целости мостам через реку Орн и канал. Противовоздушная оборона этих мостов была столь сильна, что ослабленные ударные силы люфтваффе оказались не в состоянии ее преодолеть. Штурмовые части германских инженерных войск также потерпели здесь неудачу. Единственным оставшимся способом была атака на мосты из-под воды. Сложившаяся ситуация давала возможность боевым пловцам из отряда «К» продемонстрировать, что они способны на нечто более серьезное, чем издевательства над мирными гражданами Венеции.

Десять отобранных ныряльщиков начали свое путешествие из Италии на трех тяжелых дорожных грузовиках, но один из них был серьезно поврежден при аварии на дороге, еще не доехав до Парижа, причем четверых человек, находившихся в нем, пришлось доставить в ближайший госпиталь. Тем не менее, шесть пловцов под командой фон Вурциана благополучно добрались до Кана. Ему самому было запрещено принимать непосредственное участие в операции, поскольку Гейе вполне отдавал себе отчет в связанном с нею риске, как и в ценности незаменимого для дела инструктора.

К 22 июня шестеро пловцов во главе со старшим лейтенантом Гансом Принцгорном, командиром МЕК-60, находились в Кане в боевой готовности с двумя торпедами-минами, предназначенными по одной для каждого из мостов. В первую очередь предстояло спустить на воду мины, каждая из которых была весом в восемь центнеров. Мину, предназначенную для канала, можно было опустить с пристани на двух талях, а ту, которую надо было использовать на реке, протекавшей всего в ста метрах, предполагалось спускать по специально сооруженному настилу.