— Вам нравится отдавать мне приказы, верно, машина?
— Не глупите. Так. Попробуйте теперь.
Гурдже надел платье, посмотрел на себя в отражателе.
— А для чего это пятно на плече?
— Здесь должны быть знаки различия, если они у вас есть.
Гурдже потрогал пустое пятно на платье, покрытом всевозможными украшениями.
— А нельзя ли сочинить что-нибудь? А то как-то пустовато.
— Пожалуй, можно, — сказал Флер-Имсахо, одергивая платье, чтобы лучше сидело. — Но сегодня вечером с этим лучше быть поосторожнее. Наши друзья азадианцы неизменно приходят в замешательство из-за того, что у нас нет ни флага, ни символа, и представитель Культуры в Азаде — вы познакомитесь с ним сегодня, если только он не забудет прийти, — решил, что хорошо бы Культуре обзавестись собственным гимном, который местные оркестры будут играть в честь приезда наших. Так вот, он насвистел им первое, что пришло в голову, и последние восемь лет на приемах и церемониях исполняют эту мелодию.
— Мне кажется, тот оркестр один раз сыграл что-то знакомое.
Автономник приподнял руки Гурдже и сделал еще кое-какие подгонки.
— Да, но первое, что пришло в голову этому парню, была песня «Вылижи меня». Вы знаете слова?
— Вот оно что, — усмехнулся Гурдже. — Вот, значит, какая песня.
— Вот, значит, какая песня. Да, тут могут возникнуть заминки.
— В самую точку. Если они узнают правду, то, возможно, объявят нам войну. Типичная для Контакта неразбериха.
Гурдже рассмеялся.
— А я-то прежде думал, что Контакт — очень эффективная организация. — Он покачал головой.
— Хорошо, хоть что-то получается, — пробормотал автономник.
— Ну, вы скрывали информацию обо всей этой империи семьдесят лет — это у вас тоже получилось.
— Скорее везение, чем профессионализм. — Флер-Имсахо выплыл из-за спины Гурдже и теперь парил перед ним, проверяя, как сидит платье. — Вы что, и вправду хотите знаки различия? Можно что-нибудь придумать, если уж вам так хочется.
— Не стоит.
— Хорошо. Мы назовем ваше полное имя для объявления о прибытии — звучит весьма впечатляюще. Они никак не могут понять, что у нас нет званий, так что, возможно, «Морат» будет использоваться как титул. — Маленький автономник спустился вниз, чтобы закрепить оторвавшуюся золотую нить у рубчика. — В конце концов, это к лучшему. Они не знают Культуру, потому что не могут объяснить ее в своих иерархических терминах. Они не воспринимают нас всерьез.
— Какой сюрприз.
— Гмм. У меня такое чувство, что это все часть плана. Даже этот недоделанный представитель — прошу прощения, посол, — тоже часть плана. Да и вы тоже, я думаю.
— Думаете?
— Они же разрекламировали вас, Гурдже. — Автономник поднялся к его голове и теперь слегка приглаживал волосы, а Гурдже отталкивал назойливое поле от своего лба. — Контакт сообщил империи, что вы — игрок высшего класса. Они сказали, что вы можете играть на уровне полковника/епископа/младшего министра.
— Что? — в ужасе воскликнул Гурдже.
— А возьмите меня — я узнал об этом всего час назад из новостных лент. Они вас используют. Они хотят, чтобы империя была счастлива, и намереваются добиться этого с вашей помощью. Сначала на империю нагоняют страху, сообщая, что вы сможете победить лучших ее игроков, потом, когда — это самое вероятное — вас вышибут в первом туре, они тем самым убедят империю, что Культура — пшик, ничего не стоит, мы все делаем не так, нас легко унизить.
Гурдже спокойно посмотрел на Флер-Имсахо, сощурив глаза.
— Значит, вы считаете, в первом туре, да?
— Ой, я прошу прощения. — Маленький автономник чуть отодвинулся от Гурдже. — Вы оскорблены? Я просто высказал предположение… понимаете, я видел, как вы играете… то есть я хочу сказать… — Голос машины замер.
Гурдже снял тяжелое платье и бросил на пол.
— Я, пожалуй, приму душ, — сказал он.
Машина помедлила, потом подняла платье и быстро покинула каюту. Гурдже сел на кровать и потер бороду.
Вообще-то машина ничуть не оскорбила его. У него были свои секреты. Он был уверен, что может сыграть гораздо сильнее, чем предполагал Контакт. Он знал, что последние сто дней на «Факторе» вовсе не лез вон из кожи. Да, он пытался не проигрывать и не делать очевидных ошибок, но и не раскрывал всех своих возможностей, держа их про запас для будущих игр.
Он сам не понимал до конца, зачем так скрытничал, но ему почему-то казалось важным не посвящать Контакт во все подробности, утаивать кое-что. Это была его небольшая победа над ними, маленькая игра, ход на малой доске, удар по первоэлементам и богам.
Большой дворец в Гроазначеке расположился у широкой и мрачной реки, которая и дала городу имя. В тот вечер устраивался большой бал для самых важных персон, которые будут играть в азад следующие полгода.
Их привезли в наземном автомобиле по широкому, усаженному деревьями бульвару, освещенному прожекторами на высоких столбах. Гурдже сел на заднее сиденье рядом с Пекилом, — тот уже сидел в машине, когда ее подали к отелю. Водителем был азадианец-мужчина в форме — судя по всему, машину контролировал только он. Гурдже попытался не думать о возможных авариях. Флер-Имсахо в своем камуфляже расположился на полу и тихонько жужжал, притягивая к себе тонкие волокна из пушистой напольной обивки.