— Вперед.
— Зачем?
— Не хочу на глазах у всех.
Понятно. Войти в чужую душу — процесс интимный. Если это настолько серьезно, то о последней гипотезе можно забыть. Блюз — не третья Мириам. Но они друг друга знают.
Садимся на берегу. На обширном песчаном пляже. Мириамы осматриваются и остаются довольны. Садятся на песок, лица обеих каменеют. Над чем?то работают.
— Есть проблемы? — осторожно спрашиваю я.
— Нужно разработать по возможности адекватную видеопарадигму для тебя — объясняет Мириван.
Кажется, скоро я буду допущен в девичью келью. Пока делать нечего, любуюсь девушками.
Пока делать нечего, любуюсь девушками. Все?таки они разные. Мириван более решительная, резкая, озлобленная. Мириту мягче. Видимо, виноваты ранние воспоминания. Мириван получила от Греба удар самурайским мечом, а сестренка провела с ним довольно много времени и увидела его человеческое лицо. Если таковое у него есть. Что интересно — по одной они милые, робкие скромные девушки. Но вдвоем — кипящий котел с неприятностями. Боже, что будет, когда третью встретят..! Сами себя подзадоривают, или друг перед другом выпендриваются. Не пойму. Хотя, Лобасти жаловалась Коре, у нее с детьми то же самое. Как там у Мрака дела..?
— Отец, все готово. Пусти меня в свои очки.
Открываю каналы связи, которые из?за Шутника последнее время держал на замке. Тут же над главным меню загорается красная полоска индикатора виртуальной реальности — мое последнее изобретение. Индикатор говорит о том, что то, что я вижу, не соответствует тому, что передо мной. А вижу я стальные ворота гермошлюза, одиноко стоящие на пляже.
— Идем, — произносит Мириту и первая проходит в них. Иду за ней. Прохожу первый шлюз, второй, третий.
— Это что такое?
— Шлюзы и фильтры на информационных каналах.
— Понятно. Это в них Шутник засветился?
— Да, — улыбается Мириту, — в первом же.
Перешагиваю через комингс последнего шлюза и попадаю в шар. Удивленно оглядываюсь. Чувствую под лапами песок пляжа, но глаза говорят, что вишу в воздухе. Рядом прямо по воздуху расхаживает Мириту. Стенки шара составлены из множества золотистых шестиугольников. Не меньше шестой части занимает овальный иллюминатор. А за ним — моя удивленная физиономия. Мириту поворачивает голову, и за иллюминатором плывет панорама океанского берега. Понятно. Это как бы вид изнутри черепной коробки. Изучаю шестиугольники. Быстро нахожу часы?календарь, термометр, много?много датчиков, описывающих состояние механизмов и организма Мириту. На дальней от иллюминатора полусфере — индикаторы загрузки процессоров, памяти, каналов и прочего электронного хозяйства. Все это дышит, меняется, живет. Но где?то я такое уже видел.
Мириту делает жест рукой, и один из шестиугольников устремляется к ней, на ходу оснащаясь экраном с командным меню. Мириту что?то делает в меню, и шестиугольник уносится на свое место.
Вспомнил! Нечто похожее я видел в одном из старинных фантастических сенсофильмов.
— Мириван здесь была?
— Она и сейчас одним глазом здесь, — отзывается Мириту. Ко мне устремляется шестиугольник с человеческим глазом, глаз подмигивает и шестиугольник занимает свое место на стенке. — Мири помогает мне держать виртуалку. Одной сложно быть и вне, и внутри. Голова кругом идет.
Я оглядываюсь, верчусь на месте, лихорадочно шарю глазами по стенам.
— Отец, ты что ищешь?
— Здесь чего?то нехватает.
— Аллея памяти. — Мириту поворачивается к стене, несколько шестиугольников раздвигаются в стороны, образуя проход. Вдаль тянется квадратный коридор, очень похожий на коридоры технологических отсеков Квантора. Но есть отличия: прямо из металла стен пробиваются ветви фантастических растений с яркозелеными листьями. На стенах висят объемные картины. Просунув голову в проход, разглядываю ближайшие. Рубка рейдера, коралловый остров с рощей кокосовых пальм, лаборатории Квантора, дверь с надписью «БИБЛИОТЕКА», пейзаж Мезозоя со мной на первом плане. Перед тем, как переступить комингс, пытаюсь вытереть лапы о невесть откуда появившийся коврик. Спохватываюсь, что коврик существует только в моих очках. Слышу смех Мириван. Вот ведь паршивка! Вся в меня. Заставила папаню лапы об землю вытирать!
Мириту мнется у прохода.
— Отец… в мою аллею памяти никто… даже Мириван не заходила.
— Ну и ладно, — разворачиваюсь на 180, иду к иллюминатору и выпрыгиваю из шара наружу. В нормальную реальность. Кто?то из девушек пускает звук разбитого стекла. Индикатор виртуалки гаснет. Сажусь на хвост и пытаюсь осмыслить увиденное. Меню моих очков рядом с шаром Мириту все равно что записная книжка рядом с томом энциклопедии. А ведь у меня очень обширное командное меню. Столетиями складывалось. Каждую строчку подменю до последней запятой вылизывал. Более мощное меню видел только в очках Лобасти. Но там такие аббревиатуры и условные значки, что кроме автора в них никто не разберется.
Мириту, лихорадочно веселая, подбегает, обнимает мою лапу, прижимается к ней щекой.
— Ты доволен, отец?
— Поражен в пятку. Скажи, вы с Мириван давно такими меню обзавелись?
— С тех пор, как свободными стали. Помнишь, когда память настоящей Мириам в себя переписали.