— Слушай, не перебивай. Сейчас Монтан будет разговаривать с Тонарой. Хочу видеть выражение мордочки Тонары. Крупным планом. Но так, чтоб они не заподозрили, что ты за ними наблюдаешь. Вопросы потом.
Гранит поднимается, осматривается и лениво бредет куда?то. Ложится на новом месте, устраивается поудобнее. Вижу картинку с его очков. Гранит включает увеличение, кажется, что могу дотронуться до носа Тонары. На самом деле между ними метров двести. К Тонаре подходит Монтан. Звук меня не интересует, убираю его. У Тонары отваливается нижняя челюсть, ушки встают торчком. Переключаюсь на очки Монтана. Так и есть. Изучает землю у ног девушки. Переключаюсь на очки Тонары. Пристыженный Монтан — жалкое зрелище. Снова смотрю на Тонару глазами Гранита. Как она смутилась. От стыда готова в нуль уйти. Уши просто пунцовые изнутри. Массаракш! Она и на самом деле что?то знает. Знает, но молчит. Монтан был прав. Молодец, парнишка. Это надо обмозговать. Утром.
— Шеф, что происходит? — интересуется Гранит, когда Монтан уходит.
— Забудь. Монтан плохо подумал о Тонаре. Я посоветовал извиниться перед ней. Нас это не касается. Ни тебя, ни меня. Извини, что разбудил.
Накрываю голову крылом. Тихо восхищаюсь собой и отлично проделанной работой. Анна еще говорит, что психолог из меня — как из вороны синяя птица. Пусть говорит. Мы?то знаем..!
— Афа, не спи. Малышкам помочь надо.
— Малышки пусть над надписью подумают. Утром поговорим.
— Ах ты, бегемот крокодилообразный! — это уже Анна. Ну чего я им плохого сделал?
— Кора, неужели это толстокожее чудовище — отец моих детей? Я ему сейчас крылья оборву.
Ох ты, елки?палки. Анна — это Анна. Сказала — сделает. Пока человеком была, у нее хоть когтей не имелось. Всего?навсего метлой дралась.
— Кора, чуешь, испугался, пернатый. Правильно испугался. Что с ним сделаем? Побьем или бойкот объявим?
Поспешно сажусь на хвост, прячу крылья за спиной.
— Афа, ты должен извиниться перед малышками, — строго произносит Кора.
— За что?
— За то, что ты сейчас сказал.
Вспоминаю, что я говорил. Для верности прокручиваю запись. Женщины напряженно смотрят на меня.
— Он же не допер, бегемот толстокожий! — удивляется Анна и начинает заливисто смеяться. Кора фыркает и подхватывает. Даже Мириамочки забывают свои печали и тоже хихикают. Что же я упустил?
— Отец, эта надпись на шаре адресована нам, — приходит на помощь Мириван.
Даже Мириамочки забывают свои печали и тоже хихикают. Что же я упустил?
— Отец, эта надпись на шаре адресована нам, — приходит на помощь Мириван. Мириам номер два сообщает, что любит и прощает нас. Мы вели себя как последние сволочи…
— Предали и бросили ее… — подхватывает Мириту.
— … а она нас простила… — опять слезы ручьем.
— Мы ее даже в систему имен не включили. — занимается самобичеванием Мириту. — Это она должна была стать Мириту, а я — Мирифри.
Ох девушки, мне бы ваши проблемы… Чем бы вас занять, чтоб не ревели? Придумал.
— Кончайте воду из глаз лить. Заржавеете. Ой! Ой, отпусти! Больно же! А если я на твоем ухе повисну? Успокоились? Теперь давайте подробности.
— Какие подробности, отец? После того, как мы переписали себе память настоящей Мириам, мы держали N2 за нечто среднее между кибером и дрессированной собачонкой. А она нас за это ненавидела. А теперь простила. Она же тоже жизненный опыт накапливала и развивалась.
— Вот это меня и интересует. Сколько лет она копила этот самый жизненный опыт перед тем, как простила вас?
— Отец, кто же на такой вопрос ответить сможет?
— Кроме вас — никто. Так что постарайтесь. Поставьте себя на ее место.
Мириамы глубоко задумываются.
— Я думаю, не меньше трех?четырех лет, отец, — произносит Мириту.
— А верхняя граница?
— Что ты под этим понимаешь?
— То время, когда это ее перестанет интересовать.
Мириамы удивленно переглядываются. А я обдумываю новую гипотезу. Допустим, если пересадить киберсистему Мириам в череп дракона. Или пропустить память через конвертер и записать в мозг дракона обычным образом… Какого цвета получится дракон? Если пересадить киберсистему, то очки?комп точно будут не нужны.
— Мириту, ты в моих очках паслась. Главное меню системы видела. У тебя есть что?то похожее?
— Да, отец.
— Дай взглянуть.
— Отец, ты что? Это же я, моя… душа. Туда нельзя…
— Скажи еще — с грязными лапами, — напускаю на себя обиду, отхожу метров на сто и ложусь пластом на камни. Кора и Анна тут же дружно набрасываются с упреками на бедную Мириту. Мириван вяло огрызается, защищая сестренку. Сама Мириту всхлипывает и глотает слезы.
Откуда я это знаю? Наблюдаю через очки Коры. Конечно, нехорошо, разве я спорю? И не надо про то, что цель оправдывает средства. Ничего она не оправдывает. Ее саму еще оправдать надо. Но я влез не в свое дело — в руководство коллективом, одним словом — не имея за душой ни способностей к оному, ни каких?то полагающихся руководителям достоинств. Приходится недостатки маскировать под достоинства.
Массаракш! Можно подумать, я оправдываюсь. Ни?ичуть! Констатирую.
Пока вел этот внутренний диалог, чуть не прозевал самое интересное. Мириамы встают, топают ко мне и лезут на спину.
— Полетели.
— Куда?