Править колесницей Кикна вызвался лично Арес, а для Геракла был выписан из Микен верный Иолай. Время до его прибытия принимающая сторона посвятила отработке синхронности действий при маневрировании колесницы и шлифовке атакующей тактики. Геракл же проводил досуг в местных шалманах, как написали бы в советском учебнике истории, попади паче чаяния туда эта страница, «в обществе простых людей», имея в виду, очевидно, простых в обращении девиц, толпой ходивших за героем, и еще более простых в общении собутыльников.
Сражение началось в воскресенье ровно в полдень и транслировалось на всю Македонию по обоим государственным каналам в прямом эфире. По выстрелу из стартового пистолета колесницы двинулись друг на друга, причем повозка Геракла поставила рекорд, разогнавшись до 100 километров в час за 31,6 секунды. Противники метнули друг в друга копья. И если копье Кикна отскочило от львиной шкуры, то оружие Геракла, попав в щит, вынесло его владельца из колесницы.
Иолай заложил вираж, и Геракл выскочил из телеги рядом с поднимающимся в облаке пыли македонцем. Кикн вытащил меч. При иных обстоятельствах над попыткой остановить Геракла мечом смеялись бы даже куры. Но падшему любителю конных скачек нужно было продержаться всего каких-то десять-пятнадцать секунд до прибытия подмоги: к нему на помощь на всех парах мчался Арес.
Геракл тоже достал меч, и последовавшая за тем комбинация вошла во все учебники в качестве образца атаки с ходу. После первого удара меч Кикна улетел за трибуны, и только отсутствие на стадионе комментаторской пары из Северной Америки не позволило зрителям узнать, что такой удар называется «хоум-раном». После второго выпада меч героя пробил и щит оборонявшегося, и его самого. На счет «три» Геракл развернулся и был готов встретить подлетающего Ареса, схватка с которым тоже длинной не получилась.
Агрессивно начав бой, бог войны уже после обмена несколькими ударами осознал, что легкой победы ему здесь не видать, если видать какой-нибудь вообще. А вскоре Геракл, поймав соперника на замахе, провел стремительный удар в ноги, который сегодня обычно именуют «лоу-кик», но отсутствие на стадионе комментатора из Южной Кореи лишило зрителей и этого знания. Рухнувший на землю Арес понял, что победа ему здесь не светит. И если бы не вмешательство верховного судьи, избежать разгрома богу войны не удалось бы ни при каких обстоятельствах.
Однако допустить публичное избиение олимпийца Зевс не мог и был вынужден прервать поединок. Только вместо полотенца он по привычке бросил на ринг молнию, окончательно добившую зрителей, переживших и без того переполненный потрясениями день. Когда пыль осела, на стадионе стоял один Геракл. Недобитый Арес под шумок был доставлен до дома — лечить душевные и физические раны. Победитель же, дав положенное количество послематчевых интервью, отправился своей дорогой на встречу с эрудитом.
Победитель же, дав положенное количество послематчевых интервью, отправился своей дорогой на встречу с эрудитом.
Разыскиваемый героем Нерей был самым старшим по возрасту из всех богов моря, и даже Посейдон годился дедушке разве что в очень дальние потомки.
Предвидеть будущее Нерей способностей не имел, но все уже случившееся мог изложить, как школьник третьего класса содержание рассказа «Муму». Правда, во-первых, в силу развившейся с возрастом мизантропии на контакт он шел крайне неохотно. А во-вторых и главных, старикана еще до визита Геракла пару раз очень конкретно предупреждали, что если он не перестанет трепать языком и выдавать на-гора чужие тайны, то ему этот язык точно укоротят.
— Ты, дед, по нашим подсчетам, и так уже лишних лет пятьсот по земле ходишь! — говорил престарелому водяному посланный, как обычно, с известием о воле богов Гермес.
По этим причинам Нерей старался идти на любые уловки, лишь бы удержать пока еще целый язык за зубами и не угодить на верховный прицел. Почему и предпочитал не только не отвечать на вопросы посетителей, но и при одном их появлении как можно скорее ретировался, не вдаваясь в дополнительные разъяснения. Не удивительно, что с ходу наладить диалог с нелюдимым пенсионером у Геракла не получилось.
В очередной раз пройдя пол-Европы, герой вышел на берег Эридана, на котором, сообразуясь с нарисованной на ресторанной салфетке план-схемой, и был обнаружен загорающий на солнышке всезнайка. В ответ на дружелюбное: «День добрый, дедушка!» — Нерей нелюбезно обернулся рыбой и попытался уплыть от разговора. И если бы не проворство Геракла, местонахождение сада Гесперид наверняка осталось бы неизвестным и по сей день.
В течение двух часов, последовавших за тем, как Геракл ухватил за хвост пожилого тунца, герою поочередно пришлось подержать в объятьях быка, небольшого льва, огромную змею, акулу, гигантского бобра, снова змею и снова быка. Вся эта фауна пыталась то вырваться, то, наоборот, напасть, но разорвать стальной захват не удалось никому. В конце концов, дедуган выбился из сил, вернулся в человеческий облик, который до этого утратил, и попросил перестать душить, дать попить водички и толком, наконец, объяснить, чего надо от старого человека.