К тому славному дню, когда на сицилийский берег ступила нога величайшего из героев, мир еще не знал, что такое сицилийская мафия, но в своей колыбели она уже успела подрасти. Власть на острове в ту пору железной рукой держал дон Эрикс. Конечно, поставить его в один ряд со знаменитыми деятелями мафиозного движения нельзя, но громкого звания крестного отца он не уронил.
Сын Афродиты и аргонавта Бута, Эрикс родился на Сицилии, вырос здесь и, после того как его папа отошел от дел, возглавил местное криминальное сообщество. Все сколько-нибудь ценное, что попадало в поле зрения некоронованного короля острова, рано или поздно доставалось ему. Отбившийся от стада бык неземной красоты был незамедлительно отогнан на скотный двор дона.
Таким образом, через полторы тысячи километров путешествия road-move, начинавшийся в стиле колхозного экшена, превратился в полноценный боевик, в котором благородный и сильный одиночка вынужден противостоять банде негодяев с отъявленным злодеем во главе. Как это бывает и чем кончается, знает каждый, кто хоть раз включал телевизор. Во времена Геракла ни телевидения, ни героев, отваживавшихся пойти наперекор «Коза ностра», еще не видел никто. Кстати сказать, следующим после Геракла человеком, рискнувшим бросить вызов сицилийской мафии, оказался комиссар Каттани, но копить для этого храбрость человечеству пришлось три с половиной тысячи лет.
Впрочем, чего всегда был лишен Геракл, так это страха перед авторитетами. Поэтому, ступив на остров и наведя в ближайшей пивной справки, кто здесь заказывает музыку, вышел непосредственно на Эрикса. Криминализированные аборигены пытались некоторое время играть в омерту и даже водить героя за нос. Но когда такой человек задает тебе вопрос в лоб, ты понимаешь, что, не ответив, рискуешь получить в лоб уже что-то посерьезней.
В общем, чтобы выяснить, в чьих руках собраны ниточки сицилийской власти, у Геракла ушло около половины дня. Если бы всякое следствие было способно продвигаться подобными темпами, криминальный мир вряд ли смог бы выйти из коротких штанишек. Для сравнения: последователь героя Коррадо Каттани израсходовал на выявление главаря мафиози двенадцать серий из шестнадцати ему отпущенных.
Античный адвокат Теразини как раз подсчитывал дневную прибыль, раскладывая по кучкам нажитые преступным путем деньги, когда перед ним предстал Геракл. Сразу сообразив, с кем имеет дело, хитрая лисица Эрикс расплылся в улыбке и раскрыл такие объятья, как будто на пороге возникла его родная мама. Он приказал подать домашнее вино, сыр и сладкие сухарики каттучини, извиняясь при этом, что не может, как полагается в Италии, предложить к столу помидоры, так как их еще не завезли из еще не открытой Южной Америки.
— Ваши слова справедливы.
— Дон Эрикс выслушал требование гостя вернуть быка и задумчиво покачал в бокале молодое вино. — Но поймите и вы меня. Я здесь уважаемый человек. Все знают, что попавшее ко мне в руки из них уже не выходит. Если я верну вам быка, мой авторитет пошатнется. Люди начнут думать, что силы мои уже не те, что я сдал и со мной можно спорить. Один за другим начнут появляться молодые выскочки, желающие испробовать на прочность мою власть. Разве я могу это допустить?
Эрикс поставил бокал на столик и повернулся к стоящему у дверей Гераклу.
— Вы сами видите, вернуть вам быка я не в состоянии. Но зато в состоянии предложить компенсацию за него. Доля в игорном бизнесе в Палермо, четверть доходов от девочек в туристическом квартале и право участвовать на паях в строительстве отелей на южном берегу острова. Это хорошая цена. Такой человек в моем доме — большая честь для меня, и нельзя, чтобы он ушел обиженным.
Поняв главное и не тратя время на выслушивание дальнейших разглагольствований, Геракл рывком поднял Эрикса над головой, подержал секунду и выпустил из рук с шагом вперед, как тяжелоатлет штангу после крика: «Вес взят». Уроненным в результате этого оказался не только престиж, но и непосредственно тело сицилийского дона. Ударившись о мраморный пол беседки, крестный отец успел лишь прошептать вошедшее в легенду «мафия бессмертна», после чего скоропостижно скончался.
Дальнейшая хроника пребывания Геракла на Сицилии скучна, как последние две минуты традиционного боевика империи грез, когда злодей наказан, а бесстрашный поборник добра получает причитающуюся по праву награду. Герой выгнал с Эриксова скотного двора своего блудного четвероногого — что не вызвало возражений ни у кого из окружающих — и, форсировав в обратном направлении Мессинский пролив, вернул неблагодарную скотину в лоно родного коллектива. После чего стадо под управлением уже окончательно свыкшегося с должностью скотоводца супермена двинулось на север, искать правильную дорогу в Грецию.
Аппенинский «сапожок» был пройден еще раз, только теперь уже от каблука к голенищу и по Адриатическому краю. Один за другим перед героем сменились Пескара, Анкона, Сан-Марино, Римини, Венеция и множество прочих славных местечек, насладиться красотами которых в полном объеме герою мешали скотские выходки его подопечных. Но, несмотря на неоднократные коровьи попытки сбежать, свалиться в море, сцепиться с диким зверьем и даже околеть от неизвестной болезни, контингент был доставлен к выходу с полуострова в том же составе, что и ко входу.