Заговорщик

— Пригнись, мужики! — подбегая, крикнул Зверев.

Русские присели, османы не поняли — и попали под слитный картечный залп сразу трех пищалей. Холопы перемахнули баррикаду, добили раненых, прошли еще полсотни шагов и уткнулись в тупик. Справа и слева стояли массивные дубовые двери.

— Сейчас, открою! — весело пообещал казак. Разбежался, прыгнул, зацепился ладонями за верх стены… И с криком свалился назад. — Проклятье! Там шипы!

— Это делается иначе, парень. Пахом?

Дядька вскинул пищаль, направив ее в верхний край створки, где ровный ряд заклепок выдавал расположение петли, нажал на спуск. Сноп картечи оставил пробоину размером с голову, створка покосилась. Еще выстрел — и она упала внутрь.

— За мной! — дернул из-за спины бердыш Андрей.

— Мы первые были! — возмутился казак, сунулся вперед — и тут же откинулся со стрелой в глазу. Еще одна попала холопу в плечо.

— Сейчас бы гранату кинуть, — мечтательно произнес Зверев. — Пахом, заряженные пищали остались?

— Я сам, княже…

Дядька взял у ближнего холопа тяжелый ствол, на миг выглянул во двор, тут же отступил, опуская пищаль и направляя ее в стену, что-то прошептал, качнулся. Выстрел ударил по ушам, затянул проход дымом. Андрей мигом нырнул туда, метнулся влево, спасаясь от возможной стрелы, и врезался в огромного мужика с секирой. От неожиданности оба отпрянули. Спустя секунду осман взревел, вскидывая оружие, — Зверев же без замахов стремительно кольнул его острием бердыша в сердце, обежал уже мертвое, но еще стоящее на ногах тело и кинулся вверх по лестнице.

Над ухом пропела стрела, еще одна. Зверев, не сбавляя шаг, закрылся бердышом: широкое лезвие неплохо защищало и голову, и верх туловища — если стоять боком, конечно. Сталь звякнула — значит, в него почти попали. Но и лестница уже закончилась, перейдя в тянущийся вдоль всего дома, крытый балкон.

Пузатый мужик в атласных шароварах, патлатый и бородатый, с толстенной золотой цепью на груди откинул лук, поднял с пола копье и попытался пробить Андрею живот. Князь отвел удар, попытался скользнуть вдоль древка — но басурманин отскочил, ударил снова. Зверев принял копье на ратовище, поднял вверх, перехватив бердыш длинным хватом, рубанул — и оттяпал басурманину руку чуть выше запястья. Копье ушло вниз, острие лезвия — осману в горло.

— Русские! — вылетела из комнаты одетая в прозрачные газовые ткани девчонка, сверкающая золотыми нитями и самоцветами. Она повисла у Андрея на шее, принялась целовать куда попало, плача и приговаривая: — Русские… Милые… Родные… Долгожданные… Счастье… Радость…

— Андрей Васильевич! — нагнал Зверева дядька. — Куда же ты, князь?! Без брони, без людей!

— Господи, миленькие! Счастье наше! Надежда наша! Освободители!

— Все хорошо… Все отлично… — Андрей тоже обнял ее и оторвал от себя: — Одежду найди теплую. И к причалу иди. Там корабли наши и струги сейчас будут. Увезем всех, не бойся. Мы за вами.

Девчонка, утирая слезы, несколько раз пнула мертвого османа ногой, убежала обратно в комнату — и громко завизжала. Мужчины кинулись следом:

— Чего?

— Там, там… — приплясывая среди раскиданного тряпья, показала пальцем на сундук невольница. Пахом откинул крышку — и они увидели трясущегося голого старика. — Это он! Сайят-паша! Он нищим одеться хотел! У него рваный халат там спрятан!

Старик, подняв ладони с растопыренными пальцами, выпрямился. Морщинистая кожа облепляла кости, выдавая какую-то запущенную болезнь. Зрачки бегали из стороны в сторону.

— Нашла кого бояться! — хмыкнул Андрей.

— Это хозяин! Он торговал! Сестру продал, брата! — Девица вцепилась в косарь на поясе Зверева, выдернула, перехватила двумя руками, вонзила старику в живот и рванула к себе, вспарывая брюхо от бока до бока.

— Рабами торговал? — сообразил Пахом.

— Тут все торгуют! — отерла нож невольница. — Вы в подвал гляньте…

Князь осторожно забрал у нее нож, вытер хорошенько о тряпье и убрал в ножны. Вышел на балкончик, сбежал вниз. Дворик дома он увидел фактические впервые. Во время боя, в дыму было не до окружающих красот.

Во время боя, в дыму было не до окружающих красот. Именно красот: посреди выстланного гранитной плиткой пространства журчал небольшой фонтан, в нем плавали какие-то растения с широкими листьями, вокруг зеленели розы. Вдоль поддерживающих балкон столбов вился виноград, перебираясь на натянутые от крыши к забору шпалеры. Понизу дома виднелись несколько забранных решеткой, полуовальных отверстий. Оттуда, снизу, за прутья хватались человеческие руки.

— Вот, поймали, — похвастался Изольд, указывая на двух стоящих на коленях, коротко стриженных османов. — За лестницей прятались.

— Остальные где?

— Кто? — не понял полусотник. — А-а… В доме. Там дверь внизу была.

Понятно. Холопы охотились за добычей.

Одно из окон вдруг взвыло, и руки разом исчезли. Потом точно так же повело себя другое, третье. А через минуту двор заполнился людьми — голыми и одетыми в рубище, мужчинами и женщинами, детьми. Они молились и плакали, падали на колени, норовили поцеловать Звереву руку. Все говорили, просили и жаловались одновременно — в шуме было не различить ни слова.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89