После нескольких минут интенсивной жестикуляции и особых телодвижений королевский краб и Эхомба практически закончили переговоры. Сказано было много, но что именно, никто из зрителей не мог догадаться. Ни Симна ибн Синд, ни гигантский кот, ни, конечно, Хункапа Аюб, который и так подолгу думал над каждой фразой, включающей в себя более десяти слов.
Потом темп их жестикуляции замедлился. Этиоль протянул руку. Его ладонь встретилась с острым когтем на конце крабьей лапы. Потом король повернулся, подошел к фальшборту, грузно перевалился через него и упал в воду. Все, кто прятался в трюме и на мачтах, моментально вернулись на палубу и долго смотрели, как чудовище неспешно погружается в воду, похожую на густые черно?синие чернила.
Станаджер подошла к Эхомбе.
— Ну что? Вы о чем?нибудь договорились или просто обменялись любезностями?
Пастух посмотрел на нее и улыбнулся.
— Он согласился помочь. Не потому, что у крабов натура широкая и они любят выручать попавших в беду. Причина в том, что об этом попросил саргассовый человек. Как я понял, между их народами существует что?то вроде договора. Заключен он был очень давно. Король сначала отказывался, но потом, когда увидел, что я способен понять его и объясниться с ним, его сомнения растаяли.
Приблизился Симна.
— Я рад. Если бы он отказался, то мысль, что такой кусок нежнейшего мяса уходит из рук, была бы для меня невыносима.
Эхомба повернулся к нему.
— Странно, что ты это говоришь, Симна. Король про тебя подумывал то же самое. Как, впрочем, о каждом из нас. Его подданные обожают человечину. Для них огромное наслаждение полакомиться трупом утонувшего моряка. Похоже, там, на дне океана, ничто не пропадает.
Симна на мгновение представил, как он тонет, мягко опускается на песчаное дно. Увидел мысленно собственное сизое от удушья лицо, выпученные глаза, словно у крабов. Вот он лег на дно, успокоился взбаламученный песок. Приходит время для пиршества. Первыми к нему подберутся мелкие крабы. Сначала один, потом другой, третий, а за ними — вся их многочисленная стая. Острыми клешнями начнут вгрызаться в его тело, драться за самые лакомые куски, работать челюстями…
Симна отогнал кошмарное видение, с трудом сглотнул и, откашлявшись, проговорил:
— Как я уже сказал, я рад, что они согласились нам помочь. — Он поморгал. — Эй, постойте! А кто, собственно, «они»?
— Король и его подданные, конечно. Несомненно, его держава велика, хоть и спрятана под волнами.
— Не понимаю, чем они могут помочь?
— Король не сказал. Он только предупредил, что нужно подождать до утра. Тогда станет окончательно ясно, можно ли вытащить корабль.
Станаджер насмешливо заметила:
— Ждать — это мы можем. Как будто у нас есть выбор! — Она повернулась к первому помощнику.
Как будто у нас есть выбор! — Она повернулась к первому помощнику. — Назначьте вахтенных, Кемарх. И если случится что?то… м?м… неожиданное, пусть поднимают весь экипаж. — Затем, повысив голос, она обратилась к матросам, которые были на палубе: — Эй, слушайте мою команду! Все в кубрик, и спать. Если нам повезет, — она глянула на Эхомбу, словно он был во всем виноват, — завтра мы вылезем из этой ямы. — И, совсем тихо, проворчала сквозь зубы: — Хотя не представляю как.
V
Эхомба по привычке поднялся с первым лучом солнца. Симна любил поспать подольше, но на этот раз, почувствовав, что товарищ уже встал, тоже вскочил: ему не хотелось пропускать представление. Если ничего не произойдет, еще будет время вздремнуть.
Хункапа Аюб не спал давно: в замкнутом пространстве ему всегда было не по себе. Только Алита невозмутимо подремывал; немногое в мире было способно заставить гигантского кота пожертвовать сном. Не спала и Станаджер. Заложив руки за спину, она беспокойно расхаживала по палубе, время от времени поглядывая на море. Эхомба поднялся на палубу и подошел к ней.
— Есть что?нибудь? — спросил он и, прикрыв ладонью глаза от лучей низкого солнца, обвел взглядом даль.
— Ничего! Только перед самым рассветом я видела стаю летучих рыб. Надеюсь, твой краб не воспринял нашу просьбу как просто повод поболтать с приятным человеком на языке жестов.
— Не думаю. К тому же он не мой краб. И не саргассового человека. Что бы ни случилось, он останется своим собственным крабом.
Раздался крик вахтенного — невнятный крик изумления, — и взгляды всех обратились туда, куда указывал матрос.
Под самым бушпритом поднимался из глубины строй крабов всех расцветок и видов. Одни были известны Эхомбе, других он никогда в жизни не видел. Синие и зеленые, бурые и белоснежные… Маленькие песчаные крабы и крабы?скрипачи, вооруженные большими и острыми клешнями. Были среди них и королевские крабы, но самого короля видно не было.
Линия крабов шириной около двух футов начиналась у корабля и уходила вдаль. Она пересекала долину, взбиралась по склону и исчезала за горизонтом. Все крабы были прочно сцеплены между собой, и их шеренга на глазах утолщалась.
— Их здесь миллионы! — воскликнул Симна.
— Десятки миллионов, — поправил Эхомба.
Клацанье клешней и удары панцирей сливались в оглушительный грохот.
— Как же они собираются нам помогать? — недоумевала Станаджер. За долгие годы плаваний она видела много удивительного, но такого — ни разу. — И нам?то что делать?