Форс тяжело опустился на плоский камень. Сила, поднявшая его на ноги, ушла. Он очень устал, и все происходящее не имело больше к нему никакого отношения. Он не видел, как слились вместе два племенных ряда, и как смешались кланы и народы.
— Это только начало! — Он узнал полный энтузиазма голос Мэрфи и медленно, с мрачным выражением оглянулся.
Степняк говорил с Ярлом, жестикулируя и сверкая глазами. Но Звездный Капитан, как обычно, оставался спокойным и сдержанным. Он был самим собой.
— Начало, да, Мэрфи. Но нам еще нужно многим овладеть. Если бы я мог увидеть твои записи, сделанные на севере. Мы, из Звездного Зала, не проникали так далеко…
— Конечно. И… — Мэрфи, казалось, заколебался, прежде чем изложить свою просьбу. — Та клетка с крысами. Я велел перенести ее в мою палатку. Три крысы еще живы, и от них мы можем узнать…
Форс содрогнулся. Он не имел ни малейшего желания видеть этих крыс.
— Ты считаешь их своей военной добычей?
— Да, я так считаю, — засмеялся Мэрфи. — И, кроме этих тварей, мы попросим у вас еще кое?что. Это будет огромная просьба. Твой собрат, скиталец…
Он коснулся своими маленькими пальцами сутулившихся плеч Форса. Горцу показалось, что Ярлу не удалось скрыть своего удивления.
— У этого парня есть способность к языкам и далеко видящий ум. Он будет для нас проводником. — Слова Мэрфи лились так, словно теперь, когда он нашел родственную душу, которой можно довериться, он не мог больше скрывать свои мысли. — А в обмен на это мы покажем ему иные земли и дальние страны. Потому что в нем есть эта жилка скитальца… так же, как и у нас…
Пальцы Ярла теребили нижнюю губу.
— Да, он родился скитальцем и в нем течет кровь степей. Если он…
— Ты кое?что забыл, — на сей раз улыбка Форса была настоящей. — Я — мутант.
Прежде, чем кто?нибудь из них ответил, в разговор вступил еще один человек. Это был Эрскин. На его лице все еще были следы боя, он оберегал плечо, когда двигался. Но когда он заговорил, то сделал это авторитетно и с пренебрежением, которого от него никто не ожидал.
— Мы собираем лагерь и выступаем. Я пришел за моим братом.
— Он едет с нами, — ощетинился Мэрфи.
В усмешке Форса не было веселья.
— Поскольку я не могу двигаться на своих двоих, в любом случае меня придется нести на себе.
— Мы запряжем пони в носилки, — быстро ответил Эрскин.
— Есть также носилки с конями, — ревниво начал Мэрфи.
Ярл пошевелился.
— Кажется, теперь ты должен сделать выбор, — бесстрастно сказал он Форсу.
На мгновение молодому горцу показалось, что тут были только они двое. И ни Эрскин, ни Мэрфи не настаивали больше на своих просьбах.
Форс приложил здоровую руку к своей кружащейся голове. В нем текла кровь степей его матери — это правда. И свободная, дикая жизнь бродяги?всадника привлекала его. Если бы он отправился с Мэрфи, никакие секреты страны руин тогда не укрылись бы от него — он мог бы многому научиться. Он мог бы составить такие карты, о которых Звездные Люди не могли даже мечтать, увидеть забытые города и очищать их в свое удовольствие, все время идя и идя к новым странам там, за горизонтом.
Если он примет предложение Эрскина, он получит братство и тесные узы семейного клана и поедет строить новый городок, а, может быть, со временем и город, который будет их первым шагом назад к тому пути, который грехи Древних отняли у потомков. Это будет трудная жизнь, но по?своему интересная и такая же полная приключений — хотя он никогда не зайдет так далеко, как с Мэрфи.
Но был и третий путь. И он начинался с выбора, о котором он знал слишком хорошо. Когда он думал, что умирает, тогда, во время битвы, ноги ступили на него против его воли. Этот путь вел в разреженный холод горных вершин, в суровый холод наказания, боли и вечного упадка духа.
Поэтому, когда он поднял голову, он не посмел взглянуть ни на Эрскина, ни на Мэрфи, но поймал и задержал на себе непреклонный взгляд Ярла. Потом он спросил:
— Это правда, что я вне закона?
— Тебя три раза вызывали к Костру Совета.
Форс признал эту истину и принял ее. Но у него был еще один вопрос:
— Поскольку меня там не было, чтобы ответить, я имею право на отмену всего в шестимесячный срок?
— Имеешь.
Форс взялся за перевязь, которой к груди была привязана его правая рука. Были шансы, что ее вылечат и она снова станет такой же прямой и сильной. Целитель, исследовав рану, обещал ему это.
— Тогда, я думаю, — он почувствовал, что вынужден остановиться и подобрать слова, чтобы вновь овладеть своим голосом, — я отправлюсь в Айри и буду притязать на это право. Шесть месяцев еще не истекли…
Звездный капитан кивнул.
— Если ты сможешь ехать, через три дня ты будешь уже там и успеешь.
— Форс! — При этом возгласе Эрскина горец вздрогнул. Когда он повернул голову, голос его был все еще тверд.
— Именно ты сам, брат, был тем, кто однажды говорил о долге…
Рука Эрскина упала.
— Помни — мы братья, ты и я. Там, где находится мой очаг — там всегда есть место для тебя. — Он, не оглядываясь, отошел, и его поглотила толпа его соплеменников.
Мэрфи очнулся от задумчивости. Он пожал плечами. У него уже были другие планы, другие намерения. Но он задержался на некоторое время и сказал: