Можно вот так: отбросить одно из пространственных измерений и представлять себе «трехмерное пространство-время». В принципе это ничего не меняет. Только себя тогда надо представлять двумерным, обитающим в плоскости.
Вот за моим окном и за забором — удобный объект для такого рассмотрения: засохшее дерево. Сейчас и не угадаешь, что это было:
липа, ветла, или, может быть, вяз? Оно давно такое, еще как мы сюда приехали, и я не первый день к нему присматриваюсь, даже хотел обратить внимание Е. П., но как-то все к слову не пришлось. Так сказать, дерево в общем виде: ствол, от него отходят крупные ветви, а от них оттопыриваются средние и мелкие — и все они более-менее прямые, все устремляются вверх, хотя уже лишены побегов, почек и листьев. Сейчас его освещают уличные фонари и свет из окна.
Итак, пусть я двумерный: моя «пространственная» плоскость горизонтальна и пересекает ветви дерева, а «время» мое ориентировано по его стволу, по вертикали — «прошлое» выше, «будущее» ниже. Что я буду воспринимать-наблюдать и какие сделаю выводы?
Места пересечения моей плоскости (моего «настоящего») с ветками я буду воспринимать как двумерные тела — крупные и мелкие, круглого или эллиптического сечения — в пустом пространстве. Далее понаблюдав, я установлю, что эти «тела» движутся как относительно меня, так и друг относительно друга в самых разных направлениях: одни (сечения тех веток, что круто отходят от ствола) с большей скоростью, другие — с меньшей. И в общем-то — это первое обобщение — соблюдается галилеев принцип: «тела», будучи предоставлены сами себе, движутся прямолинейно и равномерно.
Но… понаблюдав еще (моя плоскость все перемещается вниз, в «будущее»), я замечу, во-первых, что общий характер движения тел таков, что они сближаются и даже сталкиваются, при этом получаются сплошь «неупругие соударения» (с соответствующей картиной деформации «тел» — их сечения в месте слияния веток), заканчивающиеся слипанием двух тел в одно, а во-вторых, скорости и траектории «тел» в таких сближениях соответствующим образом меняются; особенно это заметно у крупных «тел» — толстых ветвей, которые, перед тем как сойтись в одну, изгибаются… и явно же по параболам! Все это можно обобщить только так, что здесь существует поле тяготения… к стволу. (Пардон, к большому круглому «телу».)
…Мне что-то не по себе уже от этих соответствий. Тем более что причинная-то картина совсем другая, дерево растет и ветвится снизу вверх. Впрочем, великая наука Механика с причинностью вообще не в ладах — настолько не в ладах, что школьный парадокс: почему, если действие равно противодействию, лошадь тянет телегу, а не телега — лошадь? — она не объясняет. Кормят хорошо, вот и тянет… Эта «беспричинность» механики и позволяет считать ее частью геометрии.
Но вернемся в двумерность, ведь открытия еще не все. Понаблюдав за этими «неупругими соударениями тел», нетрудно открыть еще два закона. Во-первых, закон сохранения масс: масса — площадь сечения ветви — после соударения-слияния двух «тел» равна (ну, какой-то погрешностью измерений…) массам-сечениям соударившихся тел.
Во-первых, закон сохранения масс: масса — площадь сечения ветви — после соударения-слияния двух «тел» равна (ну, какой-то погрешностью измерений…) массам-сечениям соударившихся тел. Во-вторых, что еще серьезнее, закон сохранения количества движения! Он ведь просто бросается в глаза: когда тоненькая ветка (малая масса) сходится с толстой, то направление результирующей почти такое, как и было у толстой, — а две примерно одинаковые ветви сливаются в такую, что идет по равнодействующей, направление которой зависит и от сечений — «масс» ветвей.
Итак, принцип Галилея и законы Ньютона… неплохой улов. (Постой, здесь можно замахнуться и на Эйнштейна: ведь сечение — «масса» увеличивается, чем круче отходит ветвь от ствола, то есть с чем большей скоростью движется двумерное «тело»; это же его закон об увеличении массы тела с приближением его скорости к световой!..)
Но пока оставим это. Дело не в том.
А в чем?
…Движение реальных тел в нашем мире не только поступательное, оно богаче. Здесь и вращения — особенно больших и «круглых», кои преобладают в мироздании — вокруг себя и вокруг других тел (но в растительном мире есть лианы или всякие там «крученые панычи» — они вьются по спиралям около стволов и ветвей… в двумере это и выглядит вращением), и колебания, пульсации, вихрения. И соударения их не только неупругие, но бывают и упругие с обменом импульсами и последующим расхождением в пространстве (касающиеся ветви разных деревьев?..), а если и неупругие, но необязательно такие, что завершаются слипанием — чаще наоборот, с разлетающимися осколками… но ведь это получается тоже ветвление в пространстве-времени? Гляди-ка, не могу уйти от этой аналогии!
Да и то сказать: ведь все крупные тела во вселенной образовались от схождения и слипания мелких, кои передавали и все свои импульсы, тем создавая вращательно-поступательные движения планет, их спутников, звезд. А в конце времен «древо траекторий» снова заветвится, растопырится… Так что от этой аналогии не уйдешь.