— Так пусть это произойдет сегодня же, Майкл Томас! — воскликнул Зеленый. — Ты понял все правильно. Да, именно этого не могут твои клетки: использовать частицу Бога, которую ты несешь в себе и которая обладает возможностью выбрать просветление. Лишь твой дух способен на это. И хотя сделать выбор может только дух, каждая клетка твоего тела уже знает о том, что ты дал свое позволение на это. Когда у тебя болел палец, об этом знал твой дух. Точно так же, когда ты просишь об обретении более высоких вибраций, об этом узнаёт и твой палец. «МЫ», которое есть ты, уже торжествует, Майкл. Они все знают о твоем намерении. Тебе пора идти спать.
Это был великолепный день. Майкл почувствовал, что начинает намного лучше разбираться в духовных вопросах. Очевидно, он добился весьма выдающихся успехов. На пути в спальню Зеленый объяснил, что Майкл только что выказал намерение к священному прорыву, — первому из многих, о которых ему предстоит попросить. Учитель сказал, что всякий раз, когда приходит время перейти на новый уровень вибраций, нужно вначале дать позволение на соответствующую перебалансировку биологической системы. Зеленый испытывал гордость за Майкла и относился к нему еще почтительнее, чем обычно. Когда они вошли в покои Майкла, ангел обратился к своему ученику с такими словами:
— Майкл Томас с Чистым Намерением, обычно в этот момент я просто исчезаю и возвращаюсь только утром. Ты знаешь наш распорядок. Сейчас я задержался, чтобы сказать, что горячо люблю тебя. Изменение вибраций влечет за собой определенные последствия, о которых ты очень скоро узнаешь и к которым должен привыкнуть.
Изменение вибраций влечет за собой определенные последствия, о которых ты очень скоро узнаешь и к которым должен привыкнуть. Я говорил, что больше никогда не причиню тебе боль, и это правда. Все, что произойдет в ближайшее время, зависит исключительно от тебя самого. За любую боль ответствен ты сам. Мир никогда уже не будет для тебя таким, как прежде. Сегодня ты ляжешь в кровать одним человеком, а наутро будешь совершено другим; смена вибраций принесет тебе много испытаний и даст много новых качеств.
Зеленый долго и пристально смотрел на Майкла, и тот с изумлением ощутил огромное благоговение в глазах ангела. Майкл понял, что ему предстоит совершено новый опыт. Он хотел попросить учителя о помощи. «Что изменится? Буду ли я завтра знать, что именно произошло? Какие уроки ждут меня завтра? Скажи, не заставляй ждать!»
Майкл не задал все эти вопросы вслух, а Зеленый сделал вид, что не услышал их. Ангел медленно попятился к двери и вышел прочь — такого прежде никогда не бывало. Что-то изменилось, и Майкла одолевали самые неприятные предчувствия. Он громко заговорил, обращаясь к стенам:
— Полагаю, мне следует ожидать каких-то радикальных сдвигов при проходе через завесу, отделяющую меня от дома, — Майкл сел на кровать. — Возможно, мне даже самому предстоит стать ангелом. Не исключено, что я обрету какой-то особый цвет!
Майкл едва не рассмеялся при мысли об этом. Он ожидал ответной реплики от кого-нибудь из ангелов, но они молчали. Внутри него уже начались перемены. Майкл ощутил вибрации под ложечкой. По коже пробежал мороз. Он понял, что пора ложиться в кровать.
Той ночью Майклу спалось плохо. Он мечтал о том, чтобы скорее настало утро, ибо остро нуждался в Зеленом. Он чувствовал себя совершенно беззащитным и уязвимым. Стоило задремать, и ему снился один и тот же кошмар. Приходило ОНО и смотрело на него своими злобными глазами. Омерзительная тварь всякий раз настигала Майкла и рвала на части! В тот самый миг, когда чудище отрывало ему руки и ноги, Майкл просыпался в поту и страхе. Он еще успевал услышать свой душераздирающий вопль, а затем наступала абсолютная тишина. Потом Майкл опять засыпал, и кошмар повторялся. Сколько раз он погибал? Пять? Шесть? Казалось, пытке не будет конца. Смерть приходила снова и снова, всякий раз немного по-иному. С каждым разом сон казался чуть более реалистичным. Наконец он понял, что не может больше этого терпеть, и разрыдался. Майкл все плакал и плакал, ощущая, как вместе со слезами в подушку утекает его душа. Он не помнил, чтобы когда-либо прежде испытывал такое отчаяние! Даже смерть родителей не принесла такого душевного опустошения. Майкл плакал в голос… всхлипывания понемногу переросли в вой. Он совершенно утратил контроль над собой.
Он плакал о себе и о погибших родителях. Плакал об утраченной любви и упущенных возможностях. Майклу казалось, что ОНО все-таки прикончило его, и он оплакивал собственную гибель. Все его существо сотрясалось от душевной боли, и Майкл не мог остановить судорог своего тела, находя в себе все новые раны, которые можно растеребить, чтобы испытать новую агонию.
Наконец, совершенно обессиленный, Майкл все-таки несколько часов погрузился в забытье. Проснувшись, он осознал, что что-то не так. Уже почти рассвело. Где Зеленый? Почему мне позволили просиять? Майкл встал и сразу же ощутил боль в мышцах живота — результат судорожных рыданий. Майкл схватился руками за бок.
— Ох, НАМ больно! — услышал он собственный голос, обращенный к телу.