— Не надо!!! — кричал маньяк.
Моряк харкнул пленнику на грудь и отломил от шайбы крохотный кусочек размером с горошину. Затем кинул прямо в лужицу собственной слюны на груди каннибала. Тут же раздалось шипение, и слюна забурлила.
— АААААА!!! — пленник орал так, словно хотел своим криком разорвать себе голосовые связки. — БОЛЬНО!!! ЖЖЕТ!!! УБЕРИ!!!
— Это только начало, свинья. — Сказав это, Моряк поднял с пола желтую шайбу и сунул пленнику ее в штаны. — Вот теперь, генеральная репетиция.
И Моряк выплеснул остальную воду из ведра на штаны каннибала. Помещение заполнилось еще более страшными воплями и шипением. Химическая реакция регенерации и воды превращала желтый порошок в кислоту, которая пожирала тело этого насильника и людоеда.
13.
— Ну и чего ты нас собрал? — Шум, недовольный тем, что был разбужен, уставился на Щербатого.
Тот оглядел всех собравшихся в трапезном вагоне. Все кроме конечно Саныча и Моряка. Щербатый мрачно смотрел на них. Затем повесил голову и стал расхаживать вдоль стола. Затем выложил на стол рукоятку со своей фамилией.
— Старика убили моим ножом. — Сказал он. — Кто-то взял мой нож и убил им Саныча.
— Ну, так известно кто, — хмыкнул Шум. — Все стрелки сходятся на вояке этом.
— Так то оно так, — покачал головой Щербатый. — Но мой нож взял кто угодно, только не Моряк.
Родька почувствовала, как ее сердце бешено заколотилось. Она вдруг ощутила сильное волнение оттого, что Моряк возможно невиновен.
— Это еще почему? — Прищурился тем временем Шум.
— Да потому что я видел как Моряк и Саныч уходят. И я в это самое время строгал этим самым ножом новые лучины. Потом положил и его и лучины себе в тумбочку и в сортир пошел. И через щель в стене видел, как они удаляются в ту сторону, — Он махнул рукой. — Значит, Моряк не мог вернуться, когда они вышли со станции и, пока я был в сортире взять нож. Потом ведь я вернулся. Снова взял нож, открыл консервную банку и пошел на крышу, на пост.
— И перо с собой взял? — ухмыльнулся Шум.
— Нет. Положил обратно в тумбу. И больше мы ни Саныча живым не видели. Ни Моряк обратно не приходил. Это кто-то другой. И он сейчас находиться тут.
— С чего такой вывод? — нахмурился Клим.
— Ну а кто еще мог взять мой нож? Это первое. Второе. Саныча убили ведь не сзади. Не в спину. Не было неожиданного нападения. Убийца стоял прямо перед стариком.
Не в спину. Не было неожиданного нападения. Убийца стоял прямо перед стариком. И Саныч подпустил его к себе. Значит, знал его. Доверял ему. И тот резко нанес удар. Учитывая, что убили Саныча одним ударом с первого раза, удар был сильным. И человек был не низкого роста, как впрочем, и мы все. Следовательно, Родька по любому отпадает. Да и насчет Ваффена я сомневаюсь. Хиловат он чтобы одним ударом вогнать нож в сердце человека, да так что рукоятка обломиться. Да и ростом он пониже нас. Даже ниже Моряка, а Моряк среднего роста.
— Я что-то не понял, — лицо Шума исказила кривая ухмылка. — Ты вроде пожарник, а не мусорок. Чего ты сейчас сказать пытаешься? А? Что я, либо Клим либо Жиган прирезали старого? Да? И типа тебя подставили? Так?
— Ты что же, можешь найти другое объяснение?
— Ну конечно, — Шум хлопнул ладонями. — Ты его и грохнул! А теперь нам в уши ссышь!
Теперь усмехнулся Щербатый.
— А не ты ли, не так давно, говорил, что с властью старого пора кончать? И Ваффен это слышал. Ведь так?
— Ну, было, — эстонец пожал плечами.
— Я не говорил, что его надо убивать! — Заорал скинхед, — Я говорил, что ему надо было предъявить, чтобы он не давил на нас и с вахтой вопрос по справедливости решить, козлина! Это ты его грохнул!
— И какой же мотив у меня был?! А?! — крикнул в ответ Щербатый.
— Тише, тише. — Поднял руку Жиган. — Не надо орать, подельнички мои. Я сейчас скажу кое-что, о чем знаю только я, Клим и Ваффен.
— Чего? — Шум резко повернул голову.
— Дело в том, — продолжал Жиган, — что пока ты, Щербатый, куда-то катался, кстати, на велосипеде убиенного Саныча, мы тут проверяли свои ножи. У всех они естественно на месте. Само собой, нож Моряка мы проверить не могли, а вот ты отсутствовал. Мы решили поглядеть в твоей хибаре. Ножа там не было. Конечно, это ничего не значило. Ведь ты мог просто его таскать с собой, что понятно в наше замечательное время. Но вот что интересно, — Жиган запустил руку за пазуху своей куртки и извлек оттуда несколько порножурналов. — Вот это было у тебя под матрацем. Что в корне меняет дело. — И он швырнул журналы на стол.
Щербатый с изумлением смотрел на них.
— Но это не мое. — Пробормотал он. — Их мне подкинул кто-то…
— А кто у нас любитель всяких книжек и журнальчиков? Ты, Щербатый. И ты подбросил те из них, что тебя, уже, наверное, не заводят, так как примелькались, девчонке. А потом подглядывал за ней, как она мылась. Но старик тебя спалил. Однако он пока не хотел говорить всем. Ведь он вроде твоего папаню знавал и ему было неловко тебя гадом объявлять при всех. Видимо хотел с тобой по-своему разобраться. Но ты его опередил. Убрал как свидетеля того, что ты хочешь девку поиметь.
— Что за бред… — Щербатый растерянно смотрел на Жигана. — Это не правда. Не правда…