«Покоритель Зари», или Плавание на край света

Когда они снова оказались на поверхности, Люси увидела, как с борта корабля нырнула в море какая-то белая фигура. Теперь рядом с ней был Эдмунд, он схватил за руки воющего Юстаса. Затем кто-то еще, чье лицо было смутно ей знакомо, подхватил ее рукой с другой стороны. С корабля доносились крики, над фальшбортом появились головы, вниз спускались канаты. Эдмунд и незнакомец обвязывали Люси веревками. После этого последовала заминка, показавшаяся ей очень долгой: за это время ее лицо посинело от холода, а зубы начали стучать. На самом деле прошло не так уж много времени; они выжидали момент, когда ее можно было бы поднять на борт, не ударив о борт корабля. Но когда промокшая до нитки, дрожащая Люси наконец оказалась на палубе, у нее, несмотря на все их старания, была разбита коленка. Следом за ней вытащили Эдмунда, а затем несчастного Юстаса, последним из всех появился незнакомец — золотоволосый мальчик, всего несколькими годами старше, чем она сама.

— Кэ… Кэ… Каспиан! — выдохнула Люси, как только смогла отдышаться.

Ибо это был Каспиан, мальчик-король Нарнии, которому они помогли взойти на трон, когда последний раз были здесь. В ту же секунду Эдмунд тоже узнал его. Все трое с большой радостью схватились за руки и заключили друг друга в объятия.

— Да, но кто ваш друг? — спросил Каспиан почти сразу же, обернувшись к Юстасу с веселой улыбкой. Но Юстас верещал гораздо сильнее, чем имеет право верещать мальчик его возраста, вымокший до нитки, но с которым не случилось ничего худшего, и только вопил:

— Отпустите меня. Отпустите меня назад. Мне это не нравится.

— Отпустить тебя? — сказал Каспиан. — Но куда?

Юстас кинулся к борту корабля, как будто ожидал увидеть раму картины, висящую над морем, и, возможно, кусочек спальни Люси. Но увидел он лишь синие волны, покрытые пятнами пены, и голубое небо; и то, и другое простиралось до самого горизонта. Едва ли мы можем упрекнуть его за то, что он пал духом. Ему тут же стало плохо.

— Эй! Райнелф! — позвал Каспиан одного из своих матросов. — Принеси имбирного вина для Их Величеств. Это вам потребуется, чтобы согреться после такого купания.

Он называл Эдмунда и Люси Их Величествами, потому что и они, и Питер, и Сьюзен — все — были королями Нарнии задолго до него самого. В Нарнии время течет не так, как у нас. Если вы проведете в Нарнии сто лет, вы все равно вернетесь в наш мир в тот же самый час того же самого дня, когда вы оставили его. Но если бы вы возвращались в Нарнию, проведя здесь неделю, вы могли бы обнаружить, что прошло тысяча нарнианских лет, или только один день, или ни мгновения вообще. Однако вы никогда не узнаете, сколько времени прошло, пока не попадете туда. В результате, когда братья и сестры Пэвенси во второй раз попали в Нарнию, для ее обитателей это было такой же неожиданностью, какой для нас оказалось бы возвращение короля Артура в Британию. (Некоторые говорят, что это произойдет, и лично я считаю, чем скорее, тем лучше.) Райнелф вернулся с четырьмя серебряными кружками и фляжкой имбирного вина, от которого шел пар. Это было именно то, что надо, и, потягивая вино, Эдмунд с Люси чувствовали, как тепло доходит до кончиков пальцев у них на ногах. Однако Юстас стал гримасничать, захлебнулся, выплюнул вино, ему снова стало плохо, он снова зарыдал и спросил, нет ли у них Витаминизированной Пищи Пламптри, Придающей Силы, и нельзя ли ее сделать из дистиллированной воды, и заявил, что в любом случае он настаивает, чтобы его высадили на берег на ближайшей остановке.

— Веселенького товарища ты привел нам, Брат, — прошептал Каспиан Эдмунду, фыркая от смеха, однако, прежде, чем он успел что-либо добавить, Юстас снова разразился воплями.

— Ой! Ай! Господи, это еще что такое! Уберите, уберите это чудовище!

На сей раз он действительно имел некоторое основание почувствовать себя удивленным. Нечто, и вправду весьма любопытное, вышло из каюты на корме и медленно приближалось к ним. Это существо можно было назвать, и оно действительно являлось, Мышью. Однако то была Мышь на задних лапах, ростом примерно с два фута. Голову ее окружала тонкая золотая повязка, пропущенная под одним ухом и проходящая поверх другого, за повязку было заткнуто длинное перо малинового цвета. Мех Мыши был темным, почти черным, в целом это смотрелось эффектно и ярко. Левая лапка покоилась на рукояти шпаги, длиной почти с мышиный хвост. Важно ступая по качающейся палубе, Мышь великолепно сохраняла равновесие, манеры ее выдавали придворного. Люси с Эдмундом сразу же ее узнали — это был Рипичип, самый доблестный из всех Говорящих Зверей Нарнии, Предводитель Мышей. Он покрыл себя немеркнущей славой во второй битве при Беруне. Люси, как всегда, страшно захотелось взять Рипичипа на руки и потискать его. Однако, как ей было хорошо известно, это удовольствие она никогда не могла бы себе позволить: это глубоко оскорбило бы его. Вместо этого она опустилась на одно колено, чтобы поговорить с ним.

Вместо этого она опустилась на одно колено, чтобы поговорить с ним.

Рипичип выдвинул вперед левую лапу, отставил назад правую, поклонился, поцеловал ее руку, выпрямился, подкрутил усы и произнес тонким писклявым голоском:

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57