Под лежачий камень

Но эта замкнутость так подходила к его прозвищу, что казалась
уместной, и ребята даже полюбили его за эту черту. Сондерс назначил его
гуртовщиком. Маркиз был отличный наездник и управлялся с лассо и клеймом не
хуже других ковбоев.
Вскоре между Маркизом и Мисс Салли завязалось что-то вроде дружбы.
После ужина, когда посуда была перемыта и убрана, их обычно видели вместе:
Мисс Салли покуривал свою трубку, вырезанную из корневища шиповника, а
Маркиз плел себе новый арапник или скоблил сырые ремни на путы для лошадей.
Управляющий не забыл своего обещания при случае подумать о поваре.
Наведываясь в лагерь, он подолгу с ним беседовал. Чем-то Мисс Салли
приворожил его. Однажды в полдень, возвращаясь с объезда, он завернул в
лагерь и сказал ему:
— С завтрашнего дня вас сменит новый повар. Как только он явится,
приезжайте в усадьбу. Будете вести у меня всю отчетность и корреспонденцию.
Мне нужен надежный человек, который мог бы всем распорядиться, когда меня
нет на месте. Насчет жалованья можете не беспокоиться, на Даймонд Кроссе не
обидят человека, который соблюдает хозяйский интерес.
— Ладно, — сказал Мисс Салли, да так спокойно, как будто только этого и
ждал. — А вы не будете против, если я поселюсь у вас с женой?
— Как, вы женаты? — удивился управляющий, явно недовольный таким
оборотом дела. — Первый раз слышу.
— Да то-то и есть, что не женат, но не прочь жениться, — отвечал повар.
— Я все откладывал, пока подвернется настоящая должность и у меня будет хотя
бы крыша над головой. Не мог же я поселить жену в палатке.
— Верно, — согласился управляющий. — Лагерь не место для женатого
человека. Что ж, в доме у нас просторно, и если вы окажетесь тем, за кого я
вас считаю, — милости прошу. Напишите ей, пусть приезжает.
— Ладно, — повторил Мисс Салли. — Как только завтра меня сменят, я уж
не задержусь.
Вечер был прохладный, и, поужинав, ковбои расположились вокруг большого
костра. Постепенно их задорные шутки умолкли и наступила полная тишина, а
это в ковбойском лагере опасный знак — тут уж непременно жди какой-нибудь
каверзы.
Мисс Салли и Маркиз сидели на бревне и рассуждали о преимуществе
длинных или коротких стремян при езде на далекое расстояние. Вскоре Маркиз
встал и направился к дереву, где у него сушились ремешки для нового лассо.
Как только он ушел, с Мисс Салли случилась маленькая неприятность: ветер
задул ему в глаз соринку табачной крошки, из которой Смизерс, он же Сухой
Ручей, свертывал себе покурить. Пока повар тер пострадавший глаз, из
которого текли слезы, Дэйвис Граммофон, прозванный так за свой въедливый
скрипучий голос, поднялся с места и стал держать речь:
— Граждане и ребята, позвольте задать вам один вопрос. Пусть каждый
здесь скажет, какое есть на свете величайшее безобразие, такое, что
порядочному человеку и смотреть зазорно?
— Плохая карта на руках!
— Бесхозяйная телка, когда под рукой нет клейма!
— Твой нос!
— Револьверное дуло, когда оно глядит прямо на тебя.

— Молчать, дурачье! — вмешался толстяк Тэллер, уже немолодой гуртовщик.
— Фони лучше знает, дайте ему сказать.
— Так вот, граждане и ребята, — продолжал Граммофон. — Все те
безобразия, которые вы здесь пе-ре-чис-лили, достаточно прискорбны, и вы,
можно сказать, почти угадали, но только не совсем. Нет на свете большего
безобразия, чем вот это, — и он указал на Мисс Салли, который все еще тер
себе глаза, — когда доверчивая, о-слеп-лен-ная молодая особа убивается,
потому что подлый изменщик разбил ее сердце. Что мы с вами — люди или,
может, хищные звери, что позволяем какому-то а-ри-сто-кратишке смеяться над
чувствами нашей Мисс Салли? Неужто мы так и будем смотреть, как этот
красавчик с блестящим титулом топчет чувства своей милашки, а ведь кому как
не нам она вверила свою судьбу. Так что же: намерены мы поступить, как
полагается настоящим мужчинам, или мы так и будем есть подмоченный хлеб,
зная, что это она обливает его горькими слезами?
— Экое свинство! — негодующе фыркнул Сухой Ручей. — Порядочные люди так
не поступают. Я давно замечаю, что этот гад приударяет за нашей красоткой. А
еще Маркиз называется! Скажи, Фони, маркиз — это титулованная особа?
— Это вроде как король, — поспешил дать объяснение Осока. — Только
пониже чином. Поменьше валета, побольше десятки.
— Прошу понять меня правильно, — продолжал Граммофон. — Это вовсе не
значит, что я против аристократов. Есть среди них и порядочные люди. Я сам с
ними водился. Я не одну кружку пивца пропустил с мэром Форт-Уэрта, со мной
не гнушался водить компанию даже кассир с полустанка — а это такие люди, —
насчет выпивона они всякого за пояс заткнут. Но если Маркиз позволяет себе
играть чувствами невинной кухарочки, — спрашивается, что ему за это
полагается?
— Ремня ему хорошего! — крикнул Сухой Ручей.
— Собаке собачья и честь! — выразил общие чувства Осока.
— Проучить, проучить, — хором поддержали остальные.
И прежде чем Маркиз угадал их намерение, двое схватили его за руки и
потащили к бревну. Дэйвис Граммофон, сам себя уполномочивший привести
приговор в исполнение, стоял наготове с кожаными штанами в руках. Впервые
ковбои в своих грубоватых забавах посягали на неприкосновенность Маркиза.
— Что это вы затеяли? — крикнул он, возмущенно сверкая глазами.
— Полегче, Маркиз, — шепнул ему Руб Феллоуз, вдвоем с приятелем
державший его за руки. — Видишь, ребятам пошутить вздумалось. Разложат тебя
на бревне и всыпят с десяточек. Не бойся, очень больно не будет.
Однако Маркиз, вне себя от гнева, оскалил зубы и, крикнув что-то
невнятное, стал с неожиданной силой вырываться из державших его рук. В
мгновение он расшвырял четырех схвативших его молодцов, и они отлетели кто
куда. Крик его услышал и Мисс Салли и, окончательно протерев глаза, со всех
ног кинулся на выручку.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12