— Мое место — за твоей спиной, если не удастся встать по левую руку от тебя. Ты идешь вверх, я с тобой. А что касается Паолы, она мне не конкурент.
— Думаешь, я не женюсь на ней?
— Женишься, нет — неважно. Я просто подожду, пока она умрет. От старости. В кровати. Своей смертью. Она — обычная женщина с отражения. Я же родилась во Дворах Хаоса. Пока она тебе нужна, я буду ее защищать. Признай, в моих мыслях нет ни подлости, ни предательства.
— А в твоем теле, случайно, не поселилась ти'га?
— Не смешно.
Штудирую первоисточники. Мерлин в битве с матерью и Мандором трансформировал чужую внешность. Ловил их в центр вихря сил и придавал нужную форму. Но у него был спикарт. А я даже не знаю, что за силы пускаю в ход. Это может быть смертельно опасно. Особенно, для окружающих. Лошадь — ладно. Череп большой. А если б я ее в хомячка превратил? Вот дьявол! Двадцать второй век кончается, а тут сплошная метафизика.
Гилва, кстати, каждый день меняет внешность. Зачем — непонятно. Мы с Паолой распознаем ее моментально в любом обличье. Даже не могу сказать, в чем тут дело. Просто Гилва есть Гилва. И второй такой нет.
— Как думаешь, я смогу пройти Логрус?
— Теоретически, или практически? Считается, что Логрус более демократичен, чем Лабиринт. Его может пройти любой. Группа крови не имеет значения. Но во Дворах Хаоса все знают, что пройти его может лишь тот, в ком заинтересован сам Логрус. К счастью, таких большинство. Однако, это условие необходимое, но не достаточное. Слабак погибнет. Это помогает поддерживать чистоту породы.
— А как ты оцениваешь мои шансы?
— Для тебя найдется огромное количество более безопасных дел. Вырывать по волоску усы у тигра, кормить акул с ладошки, завязывать узелками хвосты ядовитых змей. Зачем обязательно Логрус?
— Я серьезно спрашиваю. Мне нужно его пройти.
— Логрус в тебе заинтересован. Он наверняка захочет переманить тебя на свою сторону. Но ты физически слаб и неуклюж. Давай условимся. Я буду тебя тренировать, но если скажу «Нет», ты в Логрус не суешься.
— Но…
— Это мое последнее слово.
ИГРЫ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ
Гашу свет, залезаю под одеяло и жду, что будет.
ИГРЫ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ
Гашу свет, залезаю под одеяло и жду, что будет. Кто первая. Можно поспорить с самим собой на щелбан.
Вообще, интересно складывается жизнь. Я еще ни фига не разобрался в этом мире, а на меня уже ставки делают, в правители пророчат. Не хочу быть правителем. О них всякие гадости в народе говорят. «Богдан Борисыч — сатрап позорный!» Фу!
Прошелестели по полу босые ножки, и уже кто-то лезет ко мне под одеяло. Глажу по головке — Паола. Выиграл сам у себя щелбан. Два дня назад подстриг Оле гриву. В человеческом облике эта манипуляция преобразовалась в прическу-каре невероятной красоты. Но Паоле не нравится…
— Только не думай, что я навязываюсь, — сердито шепчет девушка.
— Интересно, а что ты делаешь? — глажу ее по головке и сдвигаюсь, уступая место.
— Ведет борьбу за тебя с чужеземной мной, — подсказывает из-за матерчатой стенки Гилва.
— Разговорчики! Не подсказывать, мы сами знаем, — пресекаю я.
— Слушаю и повинуюсь, о повелитель мой, — доносится из-за стенки. — А ведь мог бы и пригласить на групповушку.
Паола вся дрожит. Успокаиваю ее поглаживаниями. Как лошадь.
— Гилва, где тебя воспитывали? Паола еще девушка.
— Теперь уже недолго, — ухмыляется та. — Молчу, молчу, молчу…
Разумеется, утром Гилва встает первой. Мы с Паолой находим занятие поинтереснее, чем лезть голышом в холодную речку. Но пора завтракать. Собираюсь наколдовать завтрак, но получаю решительный отпор.
— Опять жареную конину жрать? — возмущается Гилва. — От винта, Повелитель! Сегодня готовлю я! — и прямо из воздуха начинает вытаскивать серебряные блюда с таким, что мне и не снилось. Зеленое мясо с нежно-голубыми овощами смотрится довольно непривычно, а вкус и вовсе экзотический. Описать не смогу. Кто не пробовал — не поймет, а кто пробовал — и сам знает.
После завтрака приступаем к сооружению тренажера — имитатора Логруса.
— Нет, — поправляет меня Гилва, — просто тренажера, развивающего твою реакцию и умение видеть спиной.
Тренажер крайне прост — натягиваем между деревьями на разной высоте веревки и подвешиваем к ним мешки и мешочки с песком.
— Лабиринт — статика, Логрус — динамика, — проводит вводный инструктаж Гилва. — Для прохождения Лабиринта нужны сила и упорство. Для Логруса — ловкость и изворотливость. Конкретно для тебя — еще большое желание не сойти с ума. Остановка — смерть. И там, и там.
Тренажер готов. Гилва и Паола раскачивают мешки, а я должен просто пастись на полянке, не давая себя обидеть. Кажется, просто. Уступай дорогу мешку — и все. Но если их три десятка, все качаются с разным периодом, сталкиваются, меняют направление… А тут еще Гилва с Паолой их то подталкивают, то придерживают. Вам никогда не попадали мешком песка по физиономии? Одно хорошо: когда лежишь, избитый, на спине и смотришь в голубое небо, все эти сволочи проносятся над тобой.
— Как говорил один мой знакомый, жалкое, душераздирающее зрелище, — комментирует Гилва. — Выйди из круга.