Помнится, Антон как-то говорил, что у долгоживущих со временем появляются разные заскоки или хобби. Может у его Наставника заскок на креслах? Ну, любит он сидеть с удобствами. Оно ведь и у нормальных людей бывает, не говоря уж о тех, которые веками живут.
Нашла я в замке и библиотеку, видимо, герцог не чужд хорошему чтению. Библиотека большая и светлая, но после того, что я видела в цитадели, меня это не впечатлило. Там библиотека была значительно больше, но в подвале. А здесь — на верхних этажах, да еще и балкон есть. Широко распахнутые двери, через которые внутрь проникает поток света пополам с морским бризом, свободно колышутся легкие шторы цвета топленого молока, и видно, как снаружи простирается синяя морская гладь.
Неправильное место для библиотеки, ну совершенно. Такие древние книги нужно хранить в сухом помещении, чтобы ничего с ними не случилось.
Неправильное место для библиотеки, ну совершенно. Такие древние книги нужно хранить в сухом помещении, чтобы ничего с ними не случилось. От полок, кстати, явственно несет магией. Даже я почуяла и предпочла обойти стороной. Меня тянуло на балкон. Не зря, кстати, тянуло, вид оттуда открывался великолепный. На море и гавань, где стояло множество кораблей, а еще — на часть города. Берег между городом и замком изгибался крутой дугой, образуя подкову, на противоположных концах которой они и располагались, потому Нашон отсюда было видно отлично. Но городом я любовалась недолго потому, как прямо под носом обнаружилось куда более занимательное зрелище.
В кресле, прикрыв глаза, расслабленно сидел князь, рядом на маленьком столике — раскрытая книга, страницами вниз. Я уже говорила, что внешность у него экзотическая? Эльфы, вообще, — народ красивый, это уж как водится. Однако эта их излишняя хрупкость и чахоточная бледность меня, если честно, совсем не трогает. На таких можно смотреть издали, а вот подходить совсем не тянет.
Князь — совсем другое дело. Сейчас он сидел в распахнутой рубашке и чуть запрокинув голову, что позволяло рассмотреть во всей красе развитую мускулатуру. Великолепный натурщик мог бы получится! — оценила я, вынимая из кармашка неразлучные бумагу и карандаш. С этого эльфа можно античные статуи лепить, все-таки суровая средневековая жизнь сильно способствует правильному развитию мускулатуры. Странно, но форма черепа у него тоже не так сильно отличается от человеческой, как полагалось бы эльфу. Черты лица кажутся идеальными, точнее они могли быть идеально правильными, если бы не слишком острые скулы и излишне большие раскосые глаза, что заметно даже сейчас, когда они закрыты. На смуглой коже очень необычно смотрелись светлые ресницы и брови. Эх, мольберт и краски бы мне сюда!
— Насмотрелась? — насмешливо поинтересовался князь. Помнится, Антон пару раз называл его Лисом.
Я так увлеченно его рассматривала, пытаясь запечатлеть этот образ, что не сразу заметила, как он открыл глаза. Теперь князь также внимательно смотрела на меня.
— Из тебя получится отличный натурщик, — невпопад брякнула я. И только потом сообразила, что сказала. Ой, сейчас как обидится! Князь все-таки, я так вот запросто на «ты».
Он лишь коротко, уголками губ улыбнулся.
— Мне это уже говорили.
— Кто? — не удержала я любопытства.
— У меня была подруга — фотохудожник.
Ну да, с такой внешностью он должен быть еще и потрясающе фотогеничным. Ох, что-то я сегодня туго соображаю, фотохудожник это же…
— Ты был на Земле?
— Был, — ответил Лис с задумчивой, уверенной улыбкой человека, привыкшего использовать свою внешность, как оружие. — Мне нравятся земные женщины.
Я чуть не свалилась с перил балкона, на которых устроилась минуту назад. Умеет же улыбаться! У меня от этой улыбки все мысли из головы выдуло. Восторг!
— Общаетесь? — поинтересовался Антон, возникнув в дверях этакой темной тучкой и в точности скопировав тон князя. Я их невольно сравнила: смуглокожий блондин с зелеными глазами, одетый в зеленый шелк. И бледный брюнет с черными глазами — в черной же коже.
Антон одарил князя хмурым взглядом, на что тот ответил нахальной клыкастой ухмылкой.
И тут за спиной вампира воздвиглась гора. Громадный, смуглый, со снежно-белой макушкой. Навис над Антоном полной его противоположностью.
Мое чувство прекрасного корчится в великом экстазе! Какие типажи, какие контрасты! Держите меня трое — какие мужчины!
Упс, что я сейчас такое подумала?
Подошел Антон и снял меня с перил, как котенка.
— Свалишься еще, — объяснил. — Рот закрой, муха залетит.
— Ага, — киваю невпопад, — нет, я должна это нарисовать, обязательно.
— Ага, — киваю невпопад, — нет, я должна это нарисовать, обязательно. Раздеть вас всех и нарисовать.
— Раздеть-то зачем? — поинтересовался герцог, насмешливо блеснув кошачьими глазами.
— Ну, так это… — я не нашлась, что сразу ответить. Изобразила нечто невнятное, то ли руками развела, то ли плечами пожала. — Так посмотреть же!.. — сообразила, наконец.
И чего они ржут, спрашивается? Хохочут дружно, даже Антон. Точно раздену, всех троих. Эротическая мечта, блин, в тройном экземпляре.
Свою идею с раздеванием я, кстати, осуществила. Князь согласился позировать обнаженным без особых уговоров. И при этом он чувствовал себя без одежды настолько уверенно и невозмутимо, будто ему все равно. Похоже, это у них что-то семейное, Антон, помнится, тоже своей наготы не стеснялся совершенно. Наверняка от Наставника своего нахватался. Самого Антона, кстати, — хмурого как туча — вытолкала взашей, чтобы своей кислой физиономией не мешал наслаждаться процессом. Творческим процессом!