— Ох! — Ян содрогнулся всем телом и жалобно посмотрел на меня. — За что?!
— Какого дьявола ты нажрался, святоша?! — Я встряхнул падре. — Нам через час экзорцизмом заниматься!
— Экзор… О-о-о! Не тряси меня, Вик! Это опасно!
— Я тебя сейчас не только трясти буду! — пообещал я. — Я тебя сейчас буду еще и пинать, и, возможно, бить по морде!
— У тебя есть, во что переодеться? — деловито спросил Ян, стремительно зеленея.
Я чудом успел спасти костюм от поругания и запихнул падре в ванную комнату. Однако каким-то непостижимым образом из ванной пан Замойский вышел еще более пьяным, чем вошел. Про фляжку я в тот момент не сообразил, просто заставил Яна выпить еще один стакан «лекарства» и, добившись, пока он начнет адекватно реагировать на мои слова, поволок вниз.
— Я тебе этого не забуду! — пообещал я преподобному.
— Чего?
— Вот протрезвеешь, сам поймешь!
— А я не протрезвею! — парировал Ян.
В тот момент мы еще не опаздывали, но заложенный мною на случай форс-мажорных обстоятельств получасовой запас времени катастрофически таял.
— Святому отцу плохо? — растерянно спросил меня таксист, помогая усадить грациозного, как ватная кукла, Яна в машину.
— Святому отцу охренительно! — буркнул я, усаживаясь рядом. — Это мне плохо, но тут уж ничего не поделаешь. Давай жми. Мы опаздываем из-за этого бурундука.
Конечно, работа таксиста подразумевает самые разные ситуации и необычные встречи. Но, думаю, эту поездку наш водитель запомнил надолго. Во всяком случае, пан Замойский приложил к тому все усилия.
Оказавшись в салоне, Ян оживился, стал крутить перед собой воображаемый руль и изображать губами рычание двигателя, чем очень быстро довел нас с таксистом до белого каления. Через некоторое время падре устал и затих, впрочем, ненадолго. Стоило такси выехать на Садовое кольцо, как Ян попытался выйти из машины прямо на ходу. Мне удалось его перехватить в последний момент, после чего он высунул голову в окошко и начал вопить на всю улицу:
— Помогите! Меня похитили! Спасите!
Из параллельно едущих автомобилей на нас смотрели дикими глазами, и в итоге за такси погналась патрульная машина. Когда мы остановились и в салон заглянул милиционер, пан Замойский совершенно ясным трезвым голосом сообщил, что его похитили и везут насильно обращать в буддизм. С огромным трудом мне удалось убедить слугу закона, что это — всего лишь пьяный бред, уж очень убедителен был Ян.
Эта эскапада так меня разозлила, что я попросил водителя остановиться, купил в палатке бутыль ледяной минералки и, зажав голову Яна дверцей машины, устроил ему импровизированный душ.
Эта эскапада так меня разозлила, что я попросил водителя остановиться, купил в палатке бутыль ледяной минералки и, зажав голову Яна дверцей машины, устроил ему импровизированный душ. Это несколько отрезвило пана Замойского, он даже извинился перед таксистом и остаток дороги мирно храпел, свернувшись на заднем сиденье, время от времени ругаясь во сне на польском, английском, латыни и каких-то экзотических языках. Шофер молчал, но его взгляд, который я время от времени ловил в зеркале заднего вида, был весьма красноречив.
К моменту, когда мы выгрузились у особняка Евы Барановски, я чувствовал себя бравым солдатом Швейком, везущим домой пьяного фельдкурата Отто Каца. К счастью, сон благотворно подействовал на пана Замойского. Он даже смог самостоятельно пройти в дом, зато встречавший нас дворецкий пошатнулся, оказавшись в облаке спиртовых паров, окутывающих падре.
Мы опоздали на двадцать минут.
Как оказалось, об этом можно было не беспокоиться, поскольку госпожа Барановски еще не вернулась. Дворецкий проводил нас в гостиную, где мы и провели в ожидании почти два часа. Настроение мое с каждой минутой падало на градус.
До абсолютного нуля оно упало, когда в гостиную спустилась Арина.
В принципе я осознавал, что поговорить с девочкой придется. Но особой радости от предстоящего разговора не испытывал и инстинктивно оттягивал неприятный момент. Что ж, как это обычно и бывает, если сам не можешь принять решение, за тебя его принимают другие.
— Это опять ты! — констатировала Арина. — Я не собираюсь с тобой разговаривать!
Мне оставалось лишь признать иронию ситуации.
— Не поверишь, но у меня тоже совершенно нет желания с тобой разговаривать. Но твоя мать платит мне хорошие деньги, так что придется потерпеть.
— А если я не буду терпеть? Хочешь, чтобы я и тебя прогнала?
— Как того психиатра? — Я расплылся в улыбке. — Можешь попробовать. Нет, серьезно — попробуй.
— Ты сам захотел! — Девочка зажмурилась и дунула в мою сторону. — Прочь!
Меня слегка замутило — сработал защитный оберег, на который я разорился еще в самом начале карьеры сыщика. Очень хороший оберег, защищавший от любых атак на мою тень. Атаку этого ребенка он пропустил, хотя и здорово ослабил. Я постарался не выказать удивления.
— Неплохо, весьма неплохо…
Маленькая ведьма с мгновение смотрела на меня, выпучив глаза, потом быстро повернулась в сторону пана Замойского и дунула в его сторону:
— Прочь!
Ян икнул от неожиданности и поспешил приложиться к фляжке.
— Знаете, юная пани, попрошу вас больше так не делать! — с достоинством произнес он, отдышавшись, — Я уж решил, что вы в меня плюнуть собираетесь. Знали бы вы, сколько сейчас стоит химчистка!