Анализ ЗЩКОНТ на уровне машинного кода позволяет считать наиболее вероятным вариантом повреждения обнуление байта 0С75А2А8В3, содержащего поле режима-адресации команды перехода по нарушению защиты (кристалл 12 постоянного запоминающего устройства — ПЗУ). Такое обнуление могло вызвать, например, попадание в информатор искрового заряда (молнии) в момент исполнения указанной команды при поврежденной системе электрозащиты. Возможно, именно повреждение электрозащиты вызвало первичный аварийный сигнал. Тройное резервирование ПЗУ в данной ситуации бесполезно, т.к. комплексы работают синхронно и разрушен будет во всех комплектах один и тот же байт.
Прогон ПО с обнулением указанного байта показал, что в этом случае средства социального анализа неизбежно вызывают включение информатора в активные действия на стороне социальных низов. Ввиду совпадения результатов прогона с данными, полученными от исполнителя, причину аварии можно считать выявленной с весьма высокой степенью достоверности (9 и 9 в периоде).
Выводы.
1. При доработке ПО «Мобильный информатор» средство блокировки нежелательного поведения следует дублировать с последовательным контролем. Требуемые ресурсы в памяти имеются.
2. В силу отмеченного в п.1 фактора объединение в подпрограмме ЗЩКОНТ защит от контакта и непричинения ущерба действием представляется неприемлемым.
3. Указанное объединение создает при повреждении ЗЩКОНТ опасность атаки на исполнителя при попытке ремонта. Поэтому рекомендуется дистанционное отключение объекта аварийным кодом или (если модуль обработки аварийного кода также поврежден) разрешение процессоров электромагнитным импульсом достаточной мощности, что возможно благодаря повреждению электрозащиты.
Справку подготовил старший эксперт А.ван Массер.
Неофициально (личные сообщения). Не имеется.
Я неплохо поработал: Лава больше не Кульгавый. Он суетится на здоровых ногах вокруг моего гонорара — небольшой лошадки с коротко подстриженной гривой, запряженной в расписную повозку. Подтягивает сбрую, поправляет хомут. Мешок с провизией — довесок — уже в повозке, лежит под сиденьем, там, где удобно устроилась Олла. Кажется, она поставила на него ноги, как на приступку. Очень славно.
На небритом лице Лавы смятение, я его вполне понимаю: лечение господину дан-Гоххо оплачено, а в то же время, вроде, и нет. Не кровное отдал, дармовое, того хуже — грабленое. Значит, упаси Вечный, может и впрок не пойти. Судя по всему, он мучится мыслью: доплатить или нет? Но мне недосуг ждать исхода его борений, тем паче, что оговоренное выплачено сполна. Я сажусь в тележку, беру поводья. И тогда Лава, решившись, подходит ко мне и шепчет — на ухо, едва слышно:
— Сеньор лекарь… Вы, это… Нуу… я понимаю, сестренка; а только не возил бы ты эту девчонку с собой…
Он быстро отходит в сторону и по лицу его мне ясно, что теперь мы в полном расчете.
4
Давным-давно, еще при Старых Королях, на лесистых плоскогорьях Синей Гряды, меж лесом и степью, был основан сторожевой пост.
Круглая башенка из мшистого камня да пяток кольчужников. Дикие места, безлюдье. Нужно ли больше? А назвали крепостцу, недолго думая, Баэлем, по древнему имени неширокой серебристой реки, что текла неподалеку, принимая в себя Бобровый Поток.
Ни врагов, ни данников. Скука, огнянка, ссоры с мордобоем, да еще редкая пошлина с небогатых караванов. Когда же Старых Королей не стало, а с юга хлынули визжащие орды, сметая с лица земли древние города, округа ожила. Здесь было безопасно: степь, что подкрадывалась к холмам с востока, почти пустовала, север и запад прикрывали соседи, а на юге лежали леса, непроходимые для злобных низкорослых южных лошадок.
Рыба, известно, ищет глубины, а человек покоя. Беглец к беглецу, да еще один, да целая семья — вот и захныкали в свежесрубленных домишках дети, пахнуло дымком, дохнуло первопаханой землей. Ожили холмы. А поскольку нет земли без господина, нашелся и господин. Он приехал к берегам Бобрового Потока сам друг со спутником, то ли приятелем, то ли оруженосцем. Из простых вышел парень Лодри, да, видно, храбро за императора дрался, если из серого кольчужника сумел все же выйти в благородные сеньоры.
Вот уж второй век, как стоит Лодрин дан-Баэль, обняв за плечи верного слугу, посреди замкового двора и, Вечный свидетель, не будь он высечен из камня, изумился бы тому, как ладно распорядились наследством правнуки. Не жалкая башенка — тяжелая замшело-зеленая стена опоясывает холм, грозит всем четырем сторонам света острыми зубцами. Могучая страж-башня царит над округой, а над шатром ее, на шпиле, реет стяг с зубастым драконом, гербом дан-Баэлей.
Потомки же Лодрина удачливы и прославлены, повязаны родством и приятельством с наивысшими. Чего не случалось за два века? Бывали дан-Баэли при троне в фаворитах, случалось — отсиживались, опальные, на Синей Гряде, пока император не смягчался или наследник не прощал. Порой и головы теряли: почаще в битвах, изредка и на плахе. Всякое бывало. Вот только ни разу не открывались врагу ворота Баэля. Ни соседи-приятели, ни вилланы, редко, но страшно бунтовавшие, ни сам император ключа к Баэлю не подобрали. А успев запереться, сиди хоть десять лет, хоть два десятка: стены крепки, колодцы чисты, припасов полны подвалы. И кольчужники — один к одному, бесстрашные и умелые.