Ее деревянная сабля мелькнула в воздухе, обрушиваясь на его голову. Он отскочил в сторону, но деревянная сабля успела больно стукнуть его по руке; парень завопил и схватился за запястье.
— У меня не получается, — захныкал он. — Я слишком неповоротливый! Я никогда не научусь!
— Ерунда, — рявкнула Райэнна и тут же добавила с терпеливой ободряющей улыбкой: — Ведь сейчас?то ты получил удар по руке, а не по голове, не так ли? Уже достижение.
Парень нервно потрогал шрам на голове и кинул на Дэйна тот самый вороватый взгляд, который так не нравился землянину. «Ну почему он не смотрит в глаза? Он ведет себя так, словно ждет, что я его ударю, и из?за этого мне действительно хочется ему врезать!»
— Ну, уже поздно, — сказала Райэнна, — и я проголодалась. Отправляйся мыться.
— Где Драваш и Аратак? — спросил Дэйн. Этот парень с его тренировками вновь отвлек его от необходимости побыстрее донести до внимания Драваша важные новости, которые он услышал; опять парень мешает работе, для которой они сюда прибыли. Марш бросил взгляд на Райэнну.
— Драваш принимает солнечную ванну на вершине этой печки, — сказала Райэнна, указывая на центральную часть дома, которой люди избегали из?за невыносимой жары, — а Аратак, разумеется, в воде.
Джода хихикнул. Страсть к купанию становилась тайным пороком Аратака. Несмотря на дождь в первый день, когда они приземлились, тот самый дождь, который ввел Дэйна в заблуждение относительно местного климата, на этой планете было гораздо суше, нежели в мире Аратака, и, несмотря даже на трансформацию кожного покрова, ящер чувствовал себя здесь неуютно. Тут не существовало болот с серной грязью, обожаемых Аратаком на родине, и он принялся купаться в небольшом, чисто декоративном бассейне, украшающем жилище.
Джода хихикнул. Страсть к купанию становилась тайным пороком Аратака. Несмотря на дождь в первый день, когда они приземлились, тот самый дождь, который ввел Дэйна в заблуждение относительно местного климата, на этой планете было гораздо суше, нежели в мире Аратака, и, несмотря даже на трансформацию кожного покрова, ящер чувствовал себя здесь неуютно. Тут не существовало болот с серной грязью, обожаемых Аратаком на родине, и он принялся купаться в небольшом, чисто декоративном бассейне, украшающем жилище. Такое поведение протозавра могло бы показаться аборигенам эксцентричным, если не скандальным, и потому купания держались всеми в секрете. Марш подозревал, что недочеловеки шепчутся по этому поводу между собой, но кто их станет слушать, кроме тех же недочеловеков, так что тут беспокоиться не стоило. Тем не менее Дэйну было бы спокойнее, если бы Аратак купался по ночам.
— Пойдем разыщем их, — сказал он. — Я кое?что разузнал.
Райэнна понимающе кивнула и обратилась к Джоде:
— Бери свою саблю и практикуйся в нанесении ударов по этому бревну, как я тебе показывала. И так до ужина.
Парень отошел, а Дэйн и Райэнна двинулась к главной части дома. Женщина на тренировки надевала мужской костюм — несколько раз обернутую вокруг тела юбку и короткую куртку с капюшоном, предназначенную для ношения дома; но, кроме того, когда предстояло много двигаться, она тугой лентой перетягивала грудь. Выходя же в город — а это случалось редко, — она носила местный женский костюм, состоящий из длинной тесной юбки, стесняющей движения, из накидки сверху и множества побрякивающих амулетов. На жаре при постоянных тренировках она обильно потела, и теперь ее волосы слиплись и скрутились в мелкие тугие колечки по всей голове. Дэйн смотрел, как она своей раскованной походкой идет по двору, такая родная и близкая, а смуглая кожа и темные волосы добавляли таинственности и возбуждали. Несмотря на то, что они вместе довольно долго, она так и оставалась для него загадочной и, видимо, таковой останется навсегда. И он раздраженно подумал, что вот только сейчас, да и то ненадолго, они остались наедине с тех пор, как Райэнна принялась тренировать парня. Он взял ее за руку, задержал на момент и тут же вздохнул. Дело было важнее; надо поскорее повидать Драваша с Аратаком. Ящерообразные и так уже уверовали, что обезьяноподобные готовы из?за своих обезьяньих склонностей к сексуальным играм забросить любую, самую важную работу в мире, и Дэйн не собирался подливать масла в огонь.
Райэнна улыбнулась, очевидно угадав его мысли, но кивнула в сторону «печки»; они еще ни разу не заходили внутрь. Оттуда пахнуло жаром, как из открытой духовки; это было любимое место Драваша.
Огромный черный швефедж безмятежно возлежал внутри, прикрыв внутренними прозрачными мембранами свои круглые глаза. Он или спал, или находился на связи с Громкоголосым.
— Я кое?что услышал на рынке, — начал Марш, и Драваш тут же встревоженно подскочил.
— Рассказывай, рассказывай. Но, очевидно, вам не очень уютно в этом помещении. Может быть, лучше пойдем к Аратаку. Я уверен, — добавил он с прискорбием, — что он опять по непонятной мне привычке погружает тело в холодную воду. Мне кажется, в один прекрасный день мы обнаружим, что он там просто растворился.
Они двинулись к декоративному садику, полному сочных, похожих на кактусы растений, высаженных в центре внутреннего двора; рядом располагался декоративный прудик, выложенный мозаикой, на поверхности которого подобно фиолетовым и голубым звездам расцветали огромные водяные цветы, и среди этих цветов Дэйн разглядел большие глаза друга, тело которого целиком находилось под водой. Драваш нетерпеливо подозвал его, и Аратак нехотя выполз на мраморный бортик.