В этом году честь совершить жертвоприношения зерна принадлежит дочери убара. Я узнал, что ее зовут Талена, что она считается первой красавицей Ара, и что я должен ее убить.
В соответствии с планом Совета Ко-Ро-Ба, во время жертвоприношения, в полночь, я должен буду приземлиться на крыше высочайшей башни Ара, убить дочь убара и унести ее тело и Домашний Камень, сбросив труп в болото к северу от Ара, а Камень принести домой. Девушка, Сана, должна одеться в платье дочери убара и занять ее место внутри башни. Предполагалось, что пройдет несколько минут, прежде чем ее опознают, и перед этим она сможет выпить яд, который ей дал Совет.
Две девушки должны умереть, чтобы я получил выигрыш во времени и успел улететь. В глубине души я чувствовал, что не должен выполнять этот план. Я резко изменил курс, дернув за четвертый канат, и направил тарна к голубеющей вдали цепочке гор. Очнувшись, девушка зашарила руками по плащу, окутывающему ее голову, отыскивая застежку.
Я помог ей скинуть капюшон и был восхищен ее длинными белокурыми волосами, коснувшимися моей щеки. Я положил плащ на седло позади себя, восхищаясь не только ее красотой, но и смелостью.
Я положил плащ на седло позади себя, восхищаясь не только ее красотой, но и смелостью. Тут было чему пугаться девушке — высота, на которой она очутилась, дикий зверь, который нес ее к жестокой судьбе, ожидающей ее в конце полета. Но она была уроженкой Тентиса, славившегося своими тарнами, и ее было нелегко испугать.
Она не глядела на меня, осматривая и поглаживая свои запястья. Рубцы от пут были еще заметны.
— Почему вы развязали меня и сняли капюшон? — спросила она.
— Я думал, тебе будет удобней, — ответил я.
— Вы хорошо обращаетесь с рабыней, спасибо.
— Ты не… испугалась? — спросил я, запнувшись на этом слове. — Я имею в виду тарна. Ты, наверное, уже летала на тарнах. Я первый раз испугался.
Девушка удивленно повернулась ко мне:
— Девушкам редко позволяют летать на тарнах, разве что носить корзины, но не как воинам.
Она сделала паузу, в течение которой был слышен только свист ветра и хлопанье крыльев тарна.
— Вы сказали, что испугались, когда впервые увидели тарна.
— Да, — рассмеялся я, вспомнив свой ужас.
— Почему вы говорите об этом рабыне? — спросила она.
— Не знаю. Но это действительно так.
Она повернулась и глянула на голову тарна.
— Однажды мне пришлось летать на спине тарна, — сказала она резко, — в Ар, переброшенной через седло, перед тем, как меня продали на улице Клейм.
Нелегко разговаривать на спине летящего тарна, когда ветер бьет в лицо, и хотя я хотел поговорить с девушкой, я не мог этого сделать.
Она посмотрела на горизонт и внезапно напряглась:
— Это не путь в Ар, — крикнула она.
— Знаю, — сказал я.
— Что вы делаете? — она повернулась ко мне лицом, с расширившимися от страха глазами. — Куда вы летите, хозяин?
Слово «хозяин», хотя и было обычно для девушки, которая, по крайней мере официально принадлежала мне, испугало меня.
— Не называй меня хозяином.
— Но вы мой хозяин.
Я извлек из кармана своей туники ключ, который мне дал отец и отпер им замок на ошейнике Саны. Сняв ошейник, я швырнул его вместе с ключом вниз, проследив за их полетом.
— Ты свободна, — сказал я, — и мы летим в Тентис.
Она села позади меня совершенно ошеломленная, недоверчиво ощупывая шею.
— Почему? — спросила она.
Что я мог ответить ей? Что я пришел из другого мира, и что все обычаи Гора не могут быть моими, или что я позаботился о ней, настолько беспомощной, заставившей меня посмотреть на нее не только как на инструмент Совета, но и как на молодую, полную сил девушку, которая не может быть принесена в жертву государственным интересам.
— У меня есть на то причины, но не думаю, что ты поймешь меня, — и добавил, еле слышно, что и сам вряд ли понимаю их.
— Мой отец и братья, — сказала она, — наградят тебя.
— Нет.
— Если пожелаешь, они отдадут меня тебе без выкупа.
— Полет до Тентиса долог.
— Полет до Тентиса долог.
Она гордо ответила:
— Мой выкуп — это сотня тарнов.
Я свистнул про себя — моя бывшая рабыня, должно быть, богата. На жалование воина я не смог бы купить ее.
— Если вы приземлитесь, — сказала Сана, видимо желая хоть как-то отблагодарить меня, — я смогу дать вам наслаждение.
Мне пришло в голову, что воспитанная в традициях Гора, она сможет понять лишь один ответ, лишь он остановит ее.
— Ты хочешь уменьшить ценность моего подарка? — спросил я, начиная сердиться.
Она на мгновение задумалась и потом поцеловала меня:
— Нет, Тэрл Кэбот из Ко-Ро-Ба, ибо ты знаешь, что я ничем не могу уменьшить ценность твоего подарка. Я позабочусь о тебе.
Я понял, что она говорит, как свободная женщина, используя мое имя. Обняв девушку, я укрыл ее от порывов ледяного ветра. — Однако, — подумал я, — сотня тарнов! Максимум сорок, принимая во внимание ее красоту. За сотню тарнов можно было получить дочь Правителя, а за тысячу — дочь царского убара. Тысяча тарнов — неплохое пособие для горийского военачальника.
Я оставил Сану на башне Тентиса, поцеловал и, сняв с шеи ее руки, улетел. Она плакала, как и все женщины в подобных случаях. Я направил тарна прочь, помахав на прощание маленькой фигурке в одежде рабыни. Ее белокурые волосы развивались по ветру, и белая рука махала мне. Я повернул тарна к Ару.