— А если он откажется?
— Устроим его похищение, — деловито ответил Даннет. — Или каким?то другим способом уберем, конечно безвредным. Но он пойдет на это. У меня есть подписанная врачом справка.
— Кто?то забыл о врачебной этике?
— Комбинация с пятьюстами фунтов стерлингов — и справка о сердечной недостаточности в ваших руках, а неприступная медицинская щепетильность тает без следа.
Двое допили свои коктейли, поднялись и вышли. Сохранив дистанцию, за ними последовал и Рори. В кафе напротив Нойбауэр и Траккиа поспешили за внезапно вышедшим Рори и через полминуты догнали его. Увидев их, Рори удивился.
— Нам нужно поговорить с тобой, Рори. Ты умеешь хранить секреты? — спросил его доверительно Траккиа.
Рори выглядел заинтригованным, но от природы он был осторожен и потому не сразу открылся.
— Что за секреты?
— А ты подозрительный.
— Что за секреты?
— Джонни Харлоу.
— Тогда другое дело. — Доверие Рори Траккиа сумел завоевать одним этим признанием. — Я должен быть в курсе таких секретов.
— Хорошо, только никому ни слова. Никто не должен знать ничего. Понимаешь? — сказал Нойбауэр.
— Само собой.
Никто не должен знать ничего. Понимаешь? — сказал Нойбауэр.
— Само собой. — Мальчишка рассчитывал узнать из разговора с Нойбауэром фантастические подробности.
— Ты когда?нибудь слышал об ассоциации гонщиков на Гран При?
— Конечно.
— Так вот эта ассоциация решила исключить Харлоу из гонок на Гран При ради безопасности водителей и зрителей. Мы хотим, чтобы для него были закрыты все гоночные трассы Европы. Ты знаешь, что он пьет?
— Кто этого не знает!
— Он пьет так много, что превратился в самого опасного гонщика в Европе. — Нойбауэр говорил проникновенно и очень убедительно. — Другие гонщики боятся, когда выходят на трек вместе с ним. Никто из них не знает, не будет ли он следующим Джету.
— Вы… вы думаете…
— Он был тогда пьян. И погиб хороший человек, Рори, потому что кто?то выпил больше полбутылки виски. Понимаешь разницу, именно это стало причиной убийства.
— Нет, ради Бога, я не хочу понимать!
— И вот ассоциация поручила нам с Вилли собрать улики. О пьянстве, конечно. Специально перед важным решением. Хочешь нам помочь?
— Вы еще спрашиваете!
— Мы понимаем, парень, мы понимаем. — Нойбауэр положил свою руку на плечо Рори — жест, выражающий сочувствие и поддержку. — Мэри ведь девушка нам всем дорогая, слишком даже. Мы сейчас видели Харлоу и мистера Даннета в этом кафе. Харлоу выпивал?
— Я вообще?то не знаю этого. Я был в соседней с ними кабине. Но я слышал, что мистер Даннет говорил о джине, и видел, что официант принес два высоких стакана, похоже, наполненных водой.
— Водой! — Траккиа сокрушенно покачал головой. — Пожалуй, там было нечто иное. Вообще?то я не верю, что Даннет… ладно, кто знает. А ты не слышал, говорили они о выпивке?
— Мистер Даннет? А разве он тоже в этом излишествует?
Траккиа ответил уклончиво, хорошо зная, что сомнение — лучший путь возбудить интерес Рори:
— Мне ничего не известно о мистере Даннете и его пристрастии к выпивке.
— Они говорили очень тихо. Я слышал совсем немного. Но не о выпивке. Они говорили о кассете с фотопленкой или о чем?то таком, что Харлоу передал мистеру Даннету. Я ничего не понял из этого.
— Это нас совсем не касается. Но все другое — да. Навостри глаза и уши, понимаешь? — сказал Траккиа.
Рори, гордый от сознания значимости своей новой роли сообщника, с большим достоинством кивнул, попрощался с обоими и пошел дальше. Нойбауэр и Траккиа раздраженно поглядели друг на друга.
— Силен негодяй! Он заснял нас на кассету и сохранил ее. Та, что мы засветили, была другой, — процедил Траккиа сквозь зубы.
Вечером того же дня Даннет и Генри тихо беседовали в дальнем углу вестибюля виллы?гостиницы Чессни. Лицо Даннета не выражало никаких эмоций. Генри выглядел растерянным, пытаясь в меру своей природной проницательности и практичности разобраться в ситуации. При этом он старался сохранить невозмутимость.
— Умеете вы все выстроить, мистер Даннет, — заметил он тоном почтительного восхищения.
— Если вы, Генри, имеете в виду, что я выразил свои мысли ясно и коротко, тогда да, я все выстроил. Так да или нет?
— Господи Иисусе, мистер Даннет, вы не оставляете человеку никакого времени для размышлений.
— Тут и думать нечего, Генри. Говорите прямо — да или нет. Согласны или отказываетесь.
— Я уж и не знаю, соглашаться ли мне, мистер Даннет. — Генри глядел пытливо.
— Почему же вам не соглашаться?
— Хотя вы и не рассеяли моих сомнений, но мне все?таки кажется, что здесь нет ни угроз, ни подвоха в мой адрес.
Даннет на всякий случай набрал побольше воздуха в легкие и посчитал до десяти.
— Что вы говорите, Генри! Ну какие могут быть угрозы человеку, у которого такая чистая в спорте жизнь, как у вас. Ведь вам не в чем себя упрекнуть, не так ли, Генри? Так ради чего я вам буду угрожать? И главное, зачем? — Даннет надолго умолк. — Так или нет?
Генри вздохнул с покорным видом.
— Будь все проклято, да ведь я ничего не теряю. За пять тысяч фунтов стерлингов и работу в вашем марсельском гараже я даже родную бабушку могу утопить в реке… Господи, упокой ее душу.