— Сердечко ойкает? — участливо поинтересовался демон. — Смертных жаль? А, ну ты ведь целитель, — тон демона стал тверже адаманта. — Ты сам предложил мне этот путь… Брат.
— Если умрет сын Люцифера, я получу Силу, — возвышено проговорил Рафаил. — И смогу указать истинный путь Света — Милосердие. Ведь даже Гавриил с Михаилом при мечах.
— Вот только патетики не надо, — брезгливая улыбка вновь появилась на толстых губах Валиала. — У нас четкий договор. Выпускаем существо, оно убивает сыночка Люцифера, мы делим его силу. А все, что творит тварь. Так. Побочные эффекты, отбросы производства.
— Как ты можешь спокойно говорить о том ужасе, что твориться на земле? Тварь не убивает, она уничтожает! Даже бессмертные души уходят в Ничто!
— Ну?у?у, я же падший ангел, — протянул Валиал.
— Ты не ПАЛ, — в страхе прошептал Рафаил. — Ты, ты… Даже Сатана щадит смертных. Он превращал их в демонов, но оставлял душу, пусть в рабском ошейнике но… А ты!
— Ты отказываешься от нашего договора? — с угрозой прошипел демон. Длинные когти оставили глубокие борозды в золоте бокала.
— Нет. Не отказываюсь. — Рафаил опустил голову.
— Хорошо, — глаза демона горели красным светом. — Тогда давай займемся текущими делами. Тебе не кажется, что пора сократить количество спутников сына Тьмы?
XXVI.
Утро я встретил, упражняясь с двуручным мечем, на котором прилетел. Заклинание, которое я наложил на меч, позволит ему летать еще лет шесть. Вот откуда берутся в мирах без магии легенды о волшебных вещах. Какой растяпа забудет и все, есть легенда.
Меч летал, рассекая воздух, словно ничего не весил. Я попросту использовал наложенное заклинание. Теперь меч танцевал, повинуясь мысленным приказам. Удары рубили головы невидимым противникам, парировали несуществующие удары.
Десятки лет я учился одному. Смотреть на себя, как на врага. Самому видеть свои слабости. И теперь меч выписывал атакующие движения, и я видел, как можно их отвести. Меч становился подобным щиту, и я замечал прорехи в защите. Сотни раз я хотел остановиться, утверждая что лучше не бывает, но шел дальше. И годы тренировок летели псу под хвост, когда я замечал, как можно меня поразить в атаке, или обойти защиту.
— Неплохо, — это проснулась Сельтейра. — Как насчет поединка? В городе ты вроде неплохо шел, а в поединке?
Меч вылетел из моей руки и остановился у самой шеи эльфийки.
— Не думаю, что он будет честным, — меч вернулся. — Я вообще не люблю честные поединки. Но и на подлости не способен. Схитрить — да.
Сельтейра презрительно фыркнула и пошла умываться.
— Ты владеешь Магией Реальности? — это проснулся Иллиал, как всегда равнодушен, вернее спокоен, ко всему происходящему.
— Ты прав — это левитация. Хотел бы научиться?
— Я этого не говорил.
— Но подумал.
Иллиал пожал плечами и отправился к ручью. Я вновь оказался в компании меча, и Вампира. Вслед за магом к ручью убежал и Вампир.
Вначале показалось, что где?то рухнул дом. Но это почтенный гном зевнул, протирая сонные глаза.
— Я зрю, выползли все же, — Тарн вновь громоподобно зевнул. — А я все мыслил, кусать язык али не кусать.
— Повелитель, я подогрела завтрак, — как всегда поклонилась суккуб.
— Гляжу, наших прибыло, — обрадовался гном. — Что ты гришь разогрела девонька?
— Остатки вчерашнего кабана, почтенный Тарн.
— Свининка эт хорошо, эт… — гном поднял глаза и застыл с открытым ртом и быстро алеющими щеками.
— Акеретани!
— Нет, повелитель, — демонша готова была упасть на колени. — Я сняла свое очарование еще вчера, как вы приказали, повелитель.
Небеса и преисподняя! Мне везло в различных мирах на всяких психов, фанатиков и святош. Здесь к перечисленным категориям добавились и влюбленные. Найду Купидона, схвачу его за кривые ножки и приложу пару раз башкой о стену. Хотя у этого малолетки все одно, мозгов нет.
Наконец голод в гноме победил желание созерцать совершенство и он принялся терзать бренные остатки кабана.
— Акеретани, давай договоримся. Больше никаких поклонов и повелителей.
— А как мне вас называть, пове…
— Как все, Кресс. Тарн! Слышь, мне имя придумали!
— Сурьезно? — спросил гном, разгрызая сахарную кость. — И как тя величать будем?
— Кресс. Это сумрак, на эльфийском.
Сельтейра и Иллиал сидели у речки. Драконица, игнорируя правила приличия, обнаженной купалась в ледяной воде. Каждый раз глядя в ее сторону, Иллиал содрогался, словно его тела касалась холодная вода. Себя он привел в порядок магией, и теперь тренировался в Магии Тварей, пытаясь подманить к берегу рыбу. Выше по течению расположился Вампир. Доказывая свое превосходство в рыболовном искусстве, белая рысь вытаскивала на берег уже пятую рыбину.
Сельтейра вышла из реки и встала рядом с Иллиалом, позволяя бризу сушить свое гибкое и красивое тело.
— Неужели ты согласишься идти в путь с Крессом? И твой хваленый Свет не против?
— Да, — Иллиал попытался сосредоточиться на магии, но не получалось. Хотя его голос по?прежнему был спокоен, в отличие от плоти. — Валиалу давно пора отправиться обратно в Ад. Но почему идешь ты?
— Исполнить два долга. Долг Таиры, Темной эльфийки. Он повелевает мне служить сыну Ночи. И долг Сельтейры, Морского Дракона. Она должна отомстить за стаю. Да еще долг Смертного. Валиалу не помешает посушить свои мозги в геенне.