И был Свет. Чистый и могучий Свет. Частица сущего Творца. Он пронесся по полю полигона и растворился в бескрайности вселенной. Но он выполнил предназначение, Иллиал победил в испытании. Испытании, в котором проигрывали до него все.
Башня молчала. Лишь Дарит семенил короткими лапками по полу бесконечных коридоров с фляжкой целебного снадобья. Сила заклинания Иллиала на время лишила его возможности телепортироваться. И маленький хранитель благодарил Творца, за то, что это заклятие Иллиал не запомнит.
XV.
Занятия в Башне продолжались своим чередом. Стихийную магию сменила алхимия и знахарство. Долгие дни Иллиал просиживал над колбами и риторами. Превращение свинца в золото было еще началом долгого пути. Металлы и минералы открывали молодому волшебнику все новые и новые тайны.
Иллиал узнал о мифриле и адамантине или адаманте, легендарных веществах, секрет которых не знала даже Башня и Дарит. Но могущество этих двух металлов было огромно. Он узнал о САМОРОДНЫХ металлах, и их способности собирать в себе магию.
Риторы и колбы, маленький горн. Различные смеси, вспыхивающие от малейшего взбалтывания, а то и взрывающиеся с оглушительным грохотом. Великие тайны незримого простому глазу мира. Когда два простых металла сливаются в один, порождая нечто отличное от них обоих.
Затем лабораторию алхимика сменила деревянная келья знахаря. По углам повисли пучки трав. Разрыв?трава, странный цветок папоротника и многое другое оказались легендами. Но было другое, многое. Иллиал узнал о могуществе всего, что растет из благодатной земли. Недаром травинка легко вырываемая детской рукой, могла пробить скалы. Черпать силу в своей слабости учила его Башня.
Самым легким из всего оказались заговоры. Акустическая, как говорил Дарит, магия Иллиалу нравилась. Было что?то завораживающее в стихах и песнях. Их сила была поистине огромна и непостижима. Как повествовали древнейшие хроники, Творец пел, когда созидал. А тот кто сможет услышать отрывки этой песни, сможет постичь гармонии природы.
На долгие дни волшебник отправлялся в окрестные рощи слушать природу. Ныне практически исчезнувшие друиды и Светлые эльфы черпали силу в великом круговороте жизни. Иллиал научился не страшиться смерти. Он понял, и УВИДЕЛ, как из смерти рождается жизнь.
После пошли занятия по целительству. Великому и милосердному искусству. Иллиал учился различать болезни и яды, снимать боль и погружать живое существо в сон без боли. Далее пошли основы излечения. От простых
— повышения сил самого больного и передачи ему части сил; до самых высших — регенерации и СЖИГАНИЯ болезни.
Иллиал учился, учился и учился. Светлая магия, магия милосердия и добра давала ему душевное равновесие. Но ему казалось, что с каждой ступенькой вверх в магии, он более обычного радует своих Учителей.
Бездумным и неостановимым потоком бежало время. Прошло три года. Три года до дня, когда Иллиал остановился пред созданным в главном зале Башни алтарем.
— Протяни руки Маг! — повелела Башня.
С горящими торжеством глазами, на алтаре из цельного куска хрусталя, появился Дарит. В маленьких лапках он держал посох. Посох Мага.
Выточенный из ясеня — дерева магов, обхваченный кольцами из чистого золота, с восьмигранным рубином на вершине. Посох Мага.
— Но как же Магия Тварей, Духа, Солнца, Реальности, Времени, Драконов?
— отшатнулся Иллиал.
— Это все Маг постигает сам! — ответил ему Дарит. — Прими посох и пусть будет светла твоя дорога!
Вот так, просто и без прикрас. Иллиал получил посох и ворота Башни захлопнулись за ним. Навсегда. Через мгновение Иллиал уже шагал прочь не оборачиваясь.
Маленький мохнатый хранитель библиотеки Дарит стоял возле стены Башни.
— Пора мой друг.
— Ты прав, пора, — отозвалась Башня.
Через мгновение, мгновение быстрее мысли, Дарит и Башня исчезли.
Золотой и серебряный дракон взмыли в не то вечерние сумерки, не то в предрассветный туман.
XVI.
— Я те че грил? — толкнул меня гном. Если честно его говор меня уже раздражал. Даже больше чем десяток направленных на нас эльфийских стрел.
— Как ты пришел в наш лес? — прозвучал высокий мелодичный голос.
— Как пришел? Ногами. А как еще ходят? — пожал я плечами, Вампир презрительно прищурился. — А что до вас, ваше эльфийское величество, то спешу предупредить о армии ведомой демоном.
— Мы знаем о ней, — ответил мелодичный голос, сама же принцесса эльфов так и не показалась из густых ветвей.
— Но она пройдет мимо. Демон ведет ее к Верему. Для штурма Туманного леса он слишком слаб! — голос стал презрительным. — А ты умрешь здесь, сын Тьмы!
— И вы лишите последнего шанса жителей Верема и других городов и деревень, о милосердные?
— Можешь не увиливать сын лжи. Дети Света никогда не поверят словам сына Тьмы.
— Дык энто, ваше высочество, — вмешался гном. — Он Творцом клялся ухайдакать демона, что ту армию ведет.
— Силой Творца?! — удивилась принцесса эльфов.
— Именно, — я подмигнул тому месту, где могла прятаться эльфийка. — Или вы, почитающие жизнь, убиваете меня, или на вас ляжет кровь всех кого я могу спасти.
— Нашей вины в той крови не будет, — отозвалась принцесса эльфов, но все же в голосе проскользнула нотка растерянности. — Но нам не будет прощения, если мы не убьем тебя сын Зла.