— Хонебб, твоя очередь, — сказала Носсак.
Кадия взглянула на Ламмому?Ко и его воинов, улыбаясь. Но вождь вайвило не ответил улыбкой, он бесстрастно смотрел на пылающий костер,
— Хонебб, твоя очередь, — сказала Носсак. — Что говорят ниссомы?
— Прорицательница Фролоту, — заявил мужчина уйзгу, — посоветовавшись со своим племенем, доводит до вашего сведения, что народ ниссомов будет и дальше придерживаться мирных отношений с людьми.
Лицо Кадии окаменело. Она повернулась к Носсак.
— А что скажут уйзгу? Что скажет народ, который первым поддержал меня в войне с захватчиками из Ла?борнока? Ведь это вы назвали меня Большеглазой Дамой, несущей свет надежды?
— Должна быть откровенной с тобой. — Носсак говорила добродушно, но твердо. — Мы знаем, что глисмаки поссорились с людьми и что время от времени люди несправедливо обращались кое с кем из ниссомов. Нам известно, что вайвило предпочли бы продавать драгоценную лесную продукцию людям из южного Вара, которые обещают более высокие цены, а не Двум Тронам, как вынуждены делать сейчас. Но все это можно исправить мирным путем, поэтому мы не хотим войны. У уйзгу нет никаких претензий к людям. Наши жилища расположены в самой отдаленной части Туманных болот, и единственные наши враги — это отвратительные скритеки, но даже эти чудовища редко беспокоят нас в последнее время.
Остальные уйзгу закивали головами и одобрительно заворчали.
Но ведь придут злые люди! — крикнула Кадия. — Два Трона неминуемо падут перед армиями Рэктама и Тузамена. В Лаборноке будет новый король — тот самый Осоркон, который некогда жег ваши деревни и убивал ваших детей. Он превратит в рабов всех, кто живет в Рувенде, — если вы не последуете за мной, не сразитесь с людьми и не превратите эту землю в страну народа. Колдун Орогастус торжественно поклялся, что оставит нас в покое…
Мы не верим Орогастусу, — мягко сказала Нос?сак. — Мы и тебе не верим, когда ты говоришь, что единственный выход для нас — в войне.
— Ничего лучше придумать нельзя! — отчаянно воскликнула Кадия. — Я никогда не обманывала вас! Я посвятила вам всю свою жизнь! Я люблю вас…
Носсак подошла к ней поближе и взглянула на нее с сожалением.
— Я не думаю, что ты намеренно говоришь нам неправду. И мы всегда будем любить тебя. Но мы больше не можем допустить, чтобы ты руководила нами. Пусть цветок сделает тебя мудрее! — Она указала на амулет Кадии. — Я говорю не об этом кровавом цветке, а о другом, о том, что был у тебя раньше!
Она развернулась и, сопровождаемая остальными уйзгу, вышла в бурную ночь.
Кадия безумными глазами оглядела тех, кто остался.
— А ты, Ламмому?Ко?
Высокий вождь вайвило приблизился к ней и преклонил чешуйчатое колено.
— Госпожа, Три Луны трижды худели и толстели — и все это время мы доверчиво следовали за тобой. Но теперь мы просим освободить нас от службы. Другие народы приняли решение, и мы подчиняемся ему.
— Я… я… — Слова застревали в горле Кадии. Но она не станет плакать, не потеряет контроль над собой — Идите, — наконец удалось ей проговорить, и Ламмому?Ко поднялся, поклонился и увел своих воинов.
Все еще не веря в то, что произошло, Кадия смотрела им вслед. Потом покачала головой, опустилась на один из плетеных стульчиков и снова стала подбрасывать папоротник в огонь.
— А ты, Джеган? Ты тоже покинешь меня? — спросила она тусклым голосом.
Маленький старый охотник?ниссом вышел из тени, где он стоял, наблюдая за происходящей сценой, и вскарабкался на стульчик, стоящий рядом с ней. Он открыл свой поясной мешочек и стал копаться в нем. Кадия ждала, что он ответит.
— Из еды не осталось ничего, кроме сухих корешков, — пожаловался он.
Кадия ждала, что он ответит.
— Из еды не осталось ничего, кроме сухих корешков, — пожаловался он. — Ну и денек! — Он отрезал ножом несколько кусочков и протянул их Кадии.
Она взяла и машинально стала жевать.
— Когда я была маленькой девочкой и ты впервые взял меня на болото, ты научил меня есть такие вещи. Помнишь, как часто мы сидели на сухом пайке, когда сражались с солдатами Волтрика?
Джеган кивнул.
— Мы долгие годы были друзьями, Пророчица. Как я могу покинуть тебя?
Он улыбнулся и протянул ей еще кусочек корешка. Кадия взяла и отвернулась — теперь она не смогла сдержать слез.
— Спасибо тебе, Джеган.
Некоторое время они молча ели. Джеган поделился с ней водой из фляжки.
Наконец она проговорила:
— Харамис считает, что я не права. Неужели это так? Скажи мне правду, старина!
Джеган подумал немного, а потом ответил:
— Да. Ты была не права. Эта война, придуманная тобой, — плохая идея. Если ты заглянешь в глубины своей души, ты увидишь, что тобою руководили черные мотивы. Но ты не хотела признаться в этом даже себе самой.
— О чем ты говоришь? Что же это за мотивы, скажи без обиняков!
— Не могу, Пророчица. Ты поверишь мне только тогда, когда сама все поймешь, но я думаю, что всему виной потеря талисмана.
Она кивнула, соглашаясь.
— Да. Без него я уже не была вождем.
— Чепуха! — резко ответил ниссом.
Кадия изумленно заморгала. Он никогда не осмеливался говорить с ней столь неуважительно.
— Но ведь ты сам сказал, что всему виной — потеря талисмана!