Тем не менее даже куда более трезвые мыслители, чем Бодрийяр, утверждают, что события 11 сентября — это последствие внешней политики США. Быть может, самый выдающийся из них — Ноам Хомский. Он внес значительный вклад в развитие лингвистики и психологии языка, а кроме того, на протяжении трех последних десятилетий постоянно критикует американскую внешнюю политику. К тому же, Хомский показал, что либеральная критика власти ничего не достигает. Похоже, политические взгляды этого утонченного моралиста мешают ему провести некоторые элементарные разграничительные линии нравственного порядка — отделить одни типы насилия от других и очертить границы между разными целями, стоящими за насилием.
В своей книге «9—11», написанной тогда, когда еще дымились руины Всемирного торгового центра, Хомский призывает нас не забывать о том, что «США сами являются ведущим террористическим государством». В подкрепление этого утверждения Хомский приводит список преступлений Америки, куда входят санкции, наложенные США на Ирак, что привело к смерти «быть может, полумиллиона детей», бомбежка фармацевтической фабрики Аль-Шифа в Судане, из-за чего десятки тысяч невинных людей погибли от туберкулеза, малярии и других излечимых болезней. Хомский прямо говорит о нашем нравственном тождестве с противником: «Впервые в современной истории Европа и ее «отпрыски» должны были на своей родной территории покориться той жестокости, которую раньше они сами повсеместно распространяли».
Прежде чем я поведу разговор о том, почему считаю мнение Хомского ошибочным, я хотел бы пойти ему на уступки и кое в чем с ним согласиться, хотя эти его замечания одновременно и ценны, и не имеют отношения к обсуждаемому вопросу. Действительно, Америка совершила немало дурного — как у себя, так и в других странах. В этом смысле мы можем более или менее согласиться с Хомским. Если говорить о нашей внутренней жизни, мы можем вспомнить об ужасном обращении с коренными американцами, которое почти равноценно геноциду, о двух столетиях рабовладения, о том, что мы отказывали в визах еврейским беженцам, спасавшимся от лагерей смерти Третьего рейха, о нашем тайном сотрудничестве с многочисленными деспотами недавнего времени и о том, как мы закрывали глаза на нарушение прав человека при их правлении, о бомбежках в Камбодже, о Документах Пентагона и, наконец, о том, как мы отказались подписать Киотский протокол о сокращении выброса парниковых газов, поддержать запрет на использование наземных мин и подчиниться решениям Международного уголовного суда. Все это — смерть, лицемерие и огненная сера.
Нет сомнений в том, что мы совершали ужасные деяния в прошлом. Несомненно, мы обречены совершать их и в будущем. В этой книге я не собираюсь отрицать эти факты или защищать такие действия государства, которые явно отвратительны. Есть много вещей, в которых Запад, включая США, должен признать свою вину. А если мы годами отказываемся ее признать, это подрывает доверие международного сообщества к нам. Мы можем со всем этим согласиться и даже разделить чувство негодования Хомского, но одновременно сказать, что его анализ нынешней ситуации в мире — это просто шедевр нравственной слепоты.
Возьмем упомянутую бомбежку фармацевтической фабрики Аль-Шифа; Хомский говорит, что теракты 11 сентября бледнеют по сравнению с тем, что администрация Клинтона совершила в августе 1998 года. А теперь зададим себе один наиважнейший вопрос, о котором, похоже, забыл Хомский: какую цель преследовало правительство США, когда оно направило крылатые ракеты на Судан? Разрушить то место, где Аль-Каида производит химическое оружие. Имела ли администрация Клинтона намерение погубить тысячи суданских детей? Нет. Ставили ли мы цель погубить как можно больше жителей Судана? Нет. Пытались ли мы убить хотя бы кого-то? Нет, разве что членов Аль-Каиды, которые собрались бы на фабрике ночью. Если же мы зададим подобные вопросы относительно Осамы бен Ладена и девятнадцати похитителей самолетов, мы поймем, что оказались в совершенно иной нравственной вселенной.
Если мы хотим, следуя за Хомским, ставить знак нравственного тождества между нами и террористами, игнорируя человеческие намерения, нам лучше вообще забыть о бомбежке фабрики Аль-Шифа, потому что многие из тех вещей, которые мы не сделали для Судана, имеют еще более серьезные последствия. Мы не посылали деньги и еду в Судан до і 998 года. Сколько детей мы погубили (то есть не спасли) из-за того, что просто жили в блаженном неведении относительно положения в этой стране? Действительно, если бы нас в первую очередь заботило поддержание жизни людей в Судане, мы могли бы спасти миллионы людей от того, что их убило. Мы могли бы послать в Хартум команды добрых людей, которые бы следили за тем, чтобы суданцы застегивали ремни безопасности. Виноваты ли мы во всех этих смертях, потому что не пошевелили пальцем, чтобы их предотвратить? Может быть, в каком-то смысле. Философ Питер Унгер убедительно показал, что каждый доллар, потраченный на что угодно, кроме самых жизненно необходимых вещей, запятнан кровью голодающего ребенка. Может быть, на нас лежит гораздо больше нравственной ответственности за то, что происходит в мире, чем мы привыкли думать. Однако Хомский строит свою аргументацию не на этом.