Я устала, я действительно до демонов устала: в присутствии нелюдей нельзя было расслабиться, ибо могло быть чревато тем, что приду в себя я уже на том свете. Причем не думаю, что там я окажусь в приятном обществе. Чем-чем, а праведностью я уж точно не отличаюсь.
Дома можно было позволить себе роскошь избавиться от фиолетового цвета и нормально отдохнуть. С мамой нелюди не справятся ни при каком раскладе, хотя бы потому, что искренне ей симпатизируют. Ни ларо Риэнхарн, ни ларо Таэллон даже не пытались скрывать, что моя родительница сразу им понравилась. А ма… Она, конечно, не одобряет моей работы, моего поведения и моего отношения к жизни, но за этой взрывоопасной парой присмотрит, ну и не позволит старшему нелюдю убить свою единственную дочь. Даже если и соглашается с тем, что доченька является отъявленной змеей.
А кофе у мамы действительно получается хуже некуда, я обычно варю его с корицей и добавляю побольше сливок. Но это горькое пойло пригодно для того, чтобы прогнать подступающий сон, а значит, можно будет провести ночь за преинтереснейшим занятием — изучение генеалогии знатных семейств Эрола.
Список из семи фамилий лежал в моей комнате, но я уже могла и по памяти, подскочив среди ночи, без запинки перечислить внесенные в него персоны в алфавитном порядке. Поэтому ничто не помешает мне найти в библиотеке необходимые тома. Еще немного пособираю информацию, потом пара часов сна, а затем я, залитая кофе по самое горло (ничто другое не поможет мне подняться с утра), пойду на работу изображать живого мертвеца. Прелестная перспектива… Мне на секунду даже стало жаль тех из моих коллег, которых завтра постигнет «счастье» общения со мной.
Наша семейная библиотека когда-то была небольшой комнатой. До тех самых пор, пока я не пристрастилась к чтению и не научилась раздвигать пространство. Примерно каждые три месяца родителям приходилось покупать новый стеллаж, а библиотека прибавляла еще пару-тройку квадратных метров. Что поделать, я росла «книжным» ребенком, так что траты на литературу пожирали изрядную долю семейного бюджета. Сначала родители радовались, потом запаниковали, но было уже поздно — оттащить меня от книг возможным не представлялось. Иногда мама сетует на то, что именно книги меня и испортили.
Тома с генеалогией знатных семейств, как ни странно, можно было найти почти что в любой книжной лавке, поскольку все эти запутанные родственные отношения у нас изучаются на уроках истории в школе. Так что выяснить, кто может претендовать на уютное кресло с красной бархатной обивкой, было не так уж сложно. Вот только возможность — это не доказательство преступных намерений, а без веских доказательств к людям с такой родословной лучше и на полет стрелы не подходить.
Виктор Тейннор, граф Аррис; Артур Мосс, маркиз Риэнон; Эшли Уинсет, герцог Эйлион; Теренс Джейбери, герцог Вэйлин; Эдмунд Альэн, граф Делиан; Александр Ин-вор, герцог Экрос; Валентин Твиндэйл, граф Марлоу.
Самые знатные, самые влиятельные, родившиеся с серебряной ложкой во рту. Только один из них отправил на тот свет свою родственницу ради каких-то корыстных целей. В той или иной степени ларэ София Айрэл всем этим людям приходилась родственницей. Получается, власть — это что-то более ценное, чем жизнь? Забавная логика.
Получается, власть — это что-то более ценное, чем жизнь? Забавная логика. А закон — это что-то более действенное, чем мораль. Вот от этого мы и будем танцевать…
Я рылась во всех этих запутанных родственных связях всю ночь, но узнала об этом, только когда первый луч солнца ненавязчиво пробежал по странице очередного неподъемного фолианта, заставив поблекнуть свечное пламя, при котором я читала. Я задумалась о том, есть ли в нашем доме спички, чтобы вставить их в глаза, закрывающиеся самым бессовестным образом. Зато рот не закрывался. Мне даже начало казаться, что я вывихну себе челюсть в очередном зевке.
Ну вот, пошла прахом моя голубая мечта выспаться как следует.
— Риш! Завтракать пора! — раздался недовольный вопль моей ма со стороны спальни. Наивная.
— Иду! — откликнулась я, собирая в кучку свои бренные останки и заставляя их принять вертикальное положение. Не скажу, что получилось очень уж хорошо, но я все-таки стояла на ногах, пускай меня слегка и пошатывало от недосыпания.
Мама, очевидно не обнаружив меня в спальне, тут же объявилась в библиотеке.
— Боги мои всемилостивые! — всплеснула руками она. — На кого ты похожа, сомнамбула! Ларо Риэнхарн, вы только посмотрите на это чудовище!
А он-то тут при чем? Кахэ тоже возник в дверном проеме. Он ошалело моргнул глазами, отшатнулся и сделал отвращающий зло знак… Потом пригляделся и начал хохотать: сперва чуть слышно, потом в голос. Желание стереть нелюдя в порошок во мне стремительно росло. Наверное, что-то такое проскользнуло в моем взгляде, так как ларо Риэнхарн мгновенно замолчал. Вовремя. А то я, наверное, сотворила бы с ним нечто уголовно наказуемое, наплевав и на расследование и на репутацию.
— Риннэлис Тьен, ты похожа на несвежий труп, который поднял из могилы некромант. И я, как порядочный светлый маг, отправляю тебя обратно в могилу! — провозгласила ма, недовольно глядя на меня.