— Муррр… — она откинула одеяло, похлопала себя по ввалившемуся животу и жалобно простонала:
— Кто-нибудь покормит бедную девочку? Или ей придется умирать голодной смертью?
— Двадцать секунд потерпишь? — поинтересовался я, отследив местонахождение своего заказа.
К этому времени я уже лежал рядом, прислушиваясь к ее дыханию, и млел от переполняющей меня нежности:
— Доброе утро, Рейг! — потянувшись, как большая сытая кошка, девушка приоткрыла один глаз и, сфокусировав взгляд на моей руке, потянулась к ней губами…
— Доброй ночи, Эль… — улыбнулся я, и, перекатившись к девушке поближе, поцеловал ее в переносицу…
— Муррр… — она откинула одеяло, похлопала себя по ввалившемуся животу и жалобно простонала:
— Кто-нибудь покормит бедную девочку? Или ей придется умирать голодной смертью?
— Двадцать секунд потерпишь? — поинтересовался я, отследив местонахождение своего заказа.
— Угу… Если ты меня поцелуешь…
— Тогда, я боюсь, оладьи покроются коркой льда… — чувствуя, как в ней пробуждается желание, ухмыльнулся я. — Хотя ход твоих мыслей мне нравится…
— Тебя надо принимать натощак… — закрывая глаза и подаваясь ко мне грудью, прошептала девушка, потом подумала и добавила: — после еды и иногда — вместо… Поем потом…
…Как мне было хорошо! Счастье, переполнявшее Эль, ощущалось так сильно, как будто мои способности к эмпатии программно усилили раза в два. Чистая, ничем не замутненная радость от каждого моего прикосновения сводила с ума и мою хозяйку, и меня вместе с ней. Самым потрясающим было то, что она, принимая мои ласки, пыталась почувствовать меня, и доставить удовольствие своей, пусть любимой, но все-таки игрушке. Идея, до которой она додумалась, оказалась проста, как все гениальное — по ее просьбе я то активировал, то отключал прямое подключение, а она, корректируя свои действия, училась меня понимать! И к моменту, когда в комнату проник первый лучик пробившегося через тучи солнца, у меня появилось стойкое ощущение, что вот-вот я перестану ощущать грань между ее эмоциями и своими…
Глава 20. Верден Кайм
— Ну, вот, я в тебе не ошибся… — глядя, как догорают обломки «Флии», пробормотал Плахин. — Еще один конгрессмен покинул этот бренный мир для того, чтобы освободить путь для тех, кто решил немножечко пройтись по головам…
— Спасибо, господин генерал… — буркнул Верден. — Ну, что, продолжим?
— Ага, я уже дал команду… — уперевшись руками в подлокотники кресла, Плахин слегка приподнялся и потянулся рукой к планшету, валяющемуся на заднем сидении командно-штабного «Носорога». — Посмотри, на четвертой линии — прямой репортаж…
Переключив экран на картинку, транслируемую с комма Колпина, Кайм напрягся: грузовая платформа, на которой должен был находиться господин Седрик Ульфсар, пыталась, используя мощь своих двигателей, уйти из силового захвата.
— Бесполезно… — ухмыльнулся генерал, и, кинув взгляд на вспомогательные экраны, добавил: — И подавать сигнал бедствия — тоже…
И действительно, с начала операции по захвату убийцы в радиусе ста пятидесяти метров от грузовой платформы не работало ни одно устройство, не заэкранированное СВБ. Грузовые и пассажирские флаеры, двигавшиеся на проходящих через зону отчуждения курсах, совершали маневры, предписанные им аппаратурой «Носорога». А спутники в экстренном режиме переводили камеры на цели, находящиеся за ее пределами. Смотреть, как фигуры, облаченные в штурмовую броню, влетают в провал выбитого погрузочного люка, было немного странно — до этого сидеть процесс со стороны Кайму еще не приходилось. Обычно он влетал сразу после бойцов подразделения физической защиты, и сразу же приступал к потрошению — так называли допрос офицеры ОСР между собой, — находящегося в шоке подозреваемого…
— Гражданин Ульфсар Седрик! Вы обвиняетесь в совершении убийства первой степени, использовании запрещенных компьютерных программ, причинению вреда… — заорали динамики, и капитан, поморщившись, убавил звук.
Обычно он влетал сразу после бойцов подразделения физической защиты, и сразу же приступал к потрошению — так называли допрос офицеры ОСР между собой, — находящегося в шоке подозреваемого…
— Гражданин Ульфсар Седрик! Вы обвиняетесь в совершении убийства первой степени, использовании запрещенных компьютерных программ, причинению вреда… — заорали динамики, и капитан, поморщившись, убавил звук. В этот момент мечущийся по грузовому отсеку мужчина вдруг замер на месте, дернулся и повалился навзничь!
— Стазис! Быстро!!! — заорал генерал, но бойцы знали инструкции не хуже него — фиолетовое сияние, мгновенно возникшее вокруг падающего тела, показывало, что до госпиталя СВБ тело пытавшегося покончить жизнь самоубийством человека доберется без необратимых изменений…
— Вот гад… — восхищенно усмехнулся Плахин.
— Кто? — спросил Кайм, догадываясь, каким будет ответ.
— Да тот, кто его использовал… Ладно, пока мы летим в госпиталь, посмотри пару веселых голофильмов. Если ты, конечно, не против…
— С удовольствием… — капитан заинтересованно перевел взгляд на голоэкран перед Плахиным и вздрогнул: прямо ему в глаза, подобострастно улыбаясь, смотрел полковник Мори Энеда собственной персоной: