Зная, что Кристал еще не приехала, Никки направилась к дому миссис Бисон и едва дыша, не в силах перевести дух подскочила к двери и нажала на кнопку звонка. Когда миссис Бисон открыла дверь, девочка не могла произнести ни слова.
— Миссис Бисон! — наконец выдохнула она. — Этот Маккой пытался меня застрелить.
Миссис Бисон вытаращила глаза:
— Что? Застрелить тебя?
Никки все рассказала.
— Ох! — Миссис Бисон схватила девочку за руку и завела в дом. — Это даже хуже, чем я думала. Я должна немедленно вызвать полицию. — Она устремилась в гостиную, оставив трясущуюся Никки у двери, и стала с кем-то говорить по телефону: — Воронья дорога. Да, Маккой. Будьте осторожны, он вооружен. Встретимся там.
Надев куртку, миссис Бисон вернулась к Никки.
— Мы отправим его в тюрьму. Не волнуйся. Бедная, храбрая малышка! — Она обняла девочку, обдав ее сладким запахом духов. — Мне следовало знать… Я же чувствовала. Почему я раньше?.. — Она сцепила руки и глубоко вздохнула. — Притормози, Бренда! — сказала она себе. — Успокойся.
Но Никки так переволновалась, что не могла успокоиться.
— Это еще не все! Мальчик со змеями… он кормит их живыми мышатами! И он видел террориста в лесу! И еще он сказал мне, что Хойт Маккой раскалывает небо и посылает сигналы врагу!
Миссис Бисон схватила сумочку со стола.
— Мне нужно туда ехать. Ты отправляйся домой и никуда не уходи. Кто знает, быть может, он… Мы упрячем его в тюрьму, не волнуйся. Я вернусь, когда все закончится, и мы поговорим.
Никки пошла к «Зеленой гавани». Ей хотелось скорее рассказать все Кристал. Но Кристал еще не приехала, а на столике у телефона девочку ждала записка:
«Никки!
Звонила твоя мама. Голос у нее очень усталый и встревоженный. Она получила еще одну открытку от твоего отца с таким текстом:
«Дорогие Никки и Ракель!
Все здесь идет хорошо. Мы много работаем и быстро продвигаемся к намеченной цели. Я надеюсь, что и у вас полный порядок.
С любовью, папа.
P.S. Вчера не спал до полуночи, читал Шекспира!»
Я и не знала, что твой отец читает Шекспира.
Вернусь к обеду».
«Я тоже этого не знала, — подумала Никки. — Странные какие-то эти открытки». Она чувствовала, что должна над этим подумать. Он наверняка хотел что-то сообщить ей. Отцу всегда нравились зашифрованные послания. Он рассказывал о них Никки, и они часто вместе работали над ними. Может, в этих открытках что-то зашифровано?
Девочка поднялась в детскую и разложила все тексты на диване. Перечитывая их, она не нашла никакого шифра. Чтобы поднять себе настроение, она пошла с Отисом на прогулку. Радость в душе Никки рождалась от одного только взгляда на него: этот влажный черный нос, ушки на макушке и мягкие подушечки на лапах… Она играла с Отисом, думая о странных посланиях отца, и совсем забыла о Хойте Маккое.
ГЛАВА 18
Что увидел Гровер?
В доме Хойта Маккоя что-то произошло. Перед обедом Гровер пошел забирать почту и увидел два автомобиля, один из которых был патрульный, проследовавших по Триллиумной улице, и, когда они повернули на Воронью дорогу, он побежал следом, чтобы посмотреть, куда они направились. Автомобили свернули к дому Хойта Маккоя. Похоже, это был не дружеский визит: они ехали так быстро, что из-под колес во все стороны летел гравий.
Может, у Хойта случился сердечный приступ или он прострелил себе ногу из своей винтовки? А может, он выстрелил в кого-то и его должны арестовать? Что бы ни было, Гроверу хотелось все увидеть собственными глазами.
Он забежал на участок Хойта Маккоя вслед за автомобилями и скрылся под деревьями. Машины остановились на площадке перед домом, и из них выпрыгнули полицейские Йонвуда и миссис Бренда Бисон. Полицейские нацелили пистолеты на входную дверь, и Гарни прокричал: «Хойт Маккой! Выходите с поднятыми руками! Дом окружен!»
Дом, конечно, не был окружен, но, едва Гарни произнес эти слова, двое полицейских двинулись с места, чтобы обойти дом сзади. Миссис Бисон стояла, сжав кулаки и раздувая ноздри, и не отрывала испепеляющего взгляда от двери.
Спустя мгновение дверь открылась, и на пороге появился высокий, сутуловатый Хойт Маккой в мешковатом оливково-зеленом свитере и черных брюках. Волосы у него торчали во все стороны, словно он не причесывался несколько недель.
— Руки вверх! Руки вверх! — крикнул Гарни, который, как решил Гровер, заимствовал эту фразу из сериалов о полицейских.
Но Хойт не поднял руки. Он смотрел на толпу, собравшуюся на его подъездной дорожке, с таким выражением лица, будто видит кошмарный сон, а потом, указав на Гарни, прокричал:
— Вон с моего участка! Что вы себе позволяете?
— Вы арестованы! — прокричал в ответ Гарни, но ни на шаг не приблизился к Хойту. — По обвинению в покушении на убийство.
И тут Хойт опустил руку и улыбнулся. Гровер даже подошел ближе, чтобы убедиться, что Хойт улыбался, хотя улыбка на его длинном лице больше напоминала гримасу. Он спустился с крыльца и направился к Гарни, не боясь, что его пристрелят, а Гарни держал пистолет обеими руками, словно на него надвигался танк или разъяренный носорог.
— Шеф, произошла ошибка, — ровным голосом заговорил Хойт, — и я вижу, что причина этой ошибки стоит у вас за спиной. — Он указал на миссис Бисон. — По какой-то только ей ведомой причине эта дама выслеживает меня, посылает на мой участок лазутчиков, а теперь обвиняет в убийстве, и нелепость этого обвинения вызывает у меня улыбку.