— Даже это запрещено. Я не могу впустить тебя в дом. У меня будут неприятности.
— А кто же к ней приходит?
— Только миссис Бисон и ее комитет — преподобный Лумис, мэр, начальник полиции. Один-два человека постоянно в доме.
Сидят и слушают, что она скажет. — Аманда обернулась. — Они и сейчас здесь.
— Сейчас?!
— Да, обсуждают то, что она сказала.
— То есть она с ними разговаривает?
— Скорее бормочет, а они склоняются над ней, слушают, а потом на цыпочках уходят в гостиную и спорят о том, что услышали.
В этот момент к дому подъехал автомобиль.
— Ой, это миссис Бисон! — прошептала Аманда.
— Ой, это миссис Бисон! — прошептала Аманда. — Пора возвращаться к работе.
Миссис Бисон вышла из машины и поспешила в дом.
— Извините, дорогие, срочное дело.
— Я должна идти, — сказала Аманда. — Послушай, а как Отис?
— Отлично.
— Я никак не могу собраться с духом, чтобы спросить миссис Бисон, можно ли мне взять его сюда.
У Никки упало сердце — она уже и забыла, что щенок не ее.
— Но не думаю, что она разрешит, — говорила Аманда. — Так что не знаю. А ты…
Никки все поняла без слов.
— Я позабочусь о нем. Мне это не в тягость. Не волнуйся. — Сердце девочки вновь радостно забилось, она попрощалась и направилась на улицу.
Никки торопливо шагала по Скворцовой, миновала парк и вышла на Главную, надеясь успеть послушать хотя бы завершающую часть выступления президента. Подойдя к ресторану «Уютный уголок», она подумала, не спросить ли там у кого-нибудь, что произошло, но в этот момент услышала, как в воздухе что-то зажужжало, словно пролетал пчелиный рой. Люди останавливались и доставали свои мобильные телефоны.
В чем же дело? Может быть, срочные новости от миссис Бисон? Но кого можно спросить об этом?
Никки заметила рыжеволосого мальчика в очках с толстой оправой, который выходил из ресторана, держа в одной руке пончик, а другой прижимая к уху мобильный. Он выглядел ее сверстником, возможно, был чуть старше. Никки решила обратиться к нему:
— Прости, пожалуйста. Ты не знаешь, что происходит?
Мальчик повернулся, посмотрел на нее и нахмурился.
— Подожди, — сказал он, подняв руку с пончиком и внимательно слушая, что говорят по телефону.
Наконец он захлопнул крышку мобильного и спросил:
— Ты кто? Я тебя не знаю.
Никки объяснила, каким образом она оказалась в Йонвуде. Минуту-другую мальчик подозрительно разглядывал ее и пришел к выводу, что она не террористка.
— Я Мартин. Ты слышала выступление президента?
— Нет. А что он сказал?
— Что ж, посмотри. Я записал на свой ДТД.
Мартин нажал на крошечную кнопку, и на миниатюрном экране появился президент.
«Осталось шесть дней до конца ультиматума, — звучал его голос, — а Фалангия по-прежнему не склонна к сотрудничеству. Поэтому я прошу всех руководителей ввести в действие планы, разработанные на случай чрезвычайной ситуации, поскольку вероломное нападение на нашу страну может начаться в любой момент».
Президент говорил об эвакуации, убежищах, перемещении войск и закончил, как всегда:
«Давайте помолимся Господу, попросим Его защитить наш народ и даровать успех нашим начинаниям».
— Так вот почему… — начала было Никки, оторвав глаза от экрана, но не договорила, потому что на всей улице внезапно погас свет и одна за другой темнели витрины. — Что происходит? — спросила она.
— Официальное сообщение миссис Бисон, — ответил Мартин. — Она только что передала всем новое указание пророчицы. Видишь ли, пророчица очень долго говорила: «Никаких дамб» или «Никаких ламп», но никто не мог понять, что это значит. И только сегодня миссис Бисон осознала, что правильным будет второй вариант — «Никаких ламп», потому что он соответствует посланию президента.
— Почему?
— Потому что президент предупреждает нас о нападении, которое может случиться в любую минуту. Если мы выключим все лампы, нас не увидят с воздуха. — Мартин убрал телефон в карман.
Никки оглядела темную улицу.
Никки оглядела темную улицу. Над головой нависло вечернее небо. Она впервые по-настоящему испугалась, что может начаться война. Наверное, этот страх отразился на ее лице, потому что Мартин сказал:
— Не следует так волноваться. Даже если случится война, нам, скорее всего, ничего не грозит.
— Из-за пророчицы?
— Совершенно верно. У нас, можно сказать, прямая телефонная линия к Богу. Пока мы следуем ее указаниям, все у нас будет хорошо. Даже террорист, который бродит в окрестных лесах, нам не страшен.
— А он бродит?
Мартин кивнул.
— Вчера утром залез в ресторан.
— Это ужасно.
Никки думала, что все преступления остались в большом городе, а в Йонвуде тишь да благодать, но, увы, ошиблась.
Мартин всматривался в нее, словно пытался решить, с кем имеет дело.
— Ты любишь Бога? — спросил он наконец.
Поскольку этот вопрос Никки уже задавали, она не замедлила с ответом:
— Да, люблю.
Мартин улыбнулся, продемонстрировав белые ровные зубы, и Никки заметила, что глаза у него необычного цвета, красновато-карие, что прекрасно сочеталось с рыжими волосами.
— Это хорошо. Мне нужно идти. Еще увидимся.
Он ушел, а Никки стояла на темной улице, под черным небом и радовалась и тревожилась одновременно. Она познакомилась с мальчиком, это шаг к достижению цели номер два. Но миру грозила опасность, отчего цель номер три становилась самой насущной.