— Ладно, — сказал я и сел разбирать радиограммы. Первым делом посмотрел обмен с нашей эскадрой — у них все штатно, так что желание Налетова связано с чем-то другим… ага, радист говорит, что он уже подошел.
— Прохождение нормальное, — сказал мне радист, подавая наушники, — можно в телефонном режиме.
— Добрый день, Михаил Петрович, что у вас там стряслось? Приём, — поинтересовался я.
— Никаких неприятностей, мы довели и немного модернизировали катер-катамаран, но главное, я тут познакомился с очень интересным человеком, он просил свести его с вами. Приём.
— Имя? Приём.
— Павел Архипович Одуванько, он э-э-э…моряк. Прием.
— Хорошо, я уточню кое-что и в ближайшее время сообщу вам. Конец связи.
Этот персонаж, более известный в Одессе как Паша Божий Одуванчик, попал в поле зрения шестого отдела с полгода назад. Судовладелец среднего пошиба на самом деле пробавлялся контрабандой. Натура у него была авантюристичная и деятельная, мозг присутствовал в достаточных количествах, и я решил попробовать с помощью этого самого Одуванчика реализовать один свой проект. Ему аккуратно подбросили идею вместе с намеком, что небезызвестный инженер Найденов тоже вроде чем-то таким интересовался…
Пожалуй, надо посетить Черное море, все равно есть дела на судостроительном заводе.
Я позвонил Гоше, сказал, что мне надо на денек слетать в Николаев, и на аэродром, чтобы к восьми утра подготовили борт номер один.
Паша Божий Одуванчик оказался джентльменом лет сорока, в безукоризненной тройке, в котелке и при тросточке, вот только загорелое обветренное лицо немного выбивалось из образа. Мы обменялись рукопожатием.
— Много о вас слышал, господин Найденов, — сообщил мне Паша, — а особенно о присущих вам патриотизме и широте взглядов. У меня они тоже имеются, и патриотизм, и широта, вот об этом мне и хотелось бы поговорить, вы не возражаете?
— Нисколько, продолжайте.
— Для думающих людей не секрет, — продолжил собеседник, — что скоро весьма возможна большая война с Японией. Опять же, думающие люди могут сомневаться, что это будет такая уж легкая война…
— Да что там сомневаться, тяжелой она будет, — кивнул я.
— Вот именно. А в тяжелый момент все русские люди не должны жалеть сил для одоления врага. Но люди с широкими взглядами понимают, что если одоление заодно принесет какую-то мелочь на залечивание боевых ран, то в этом нет ничего плохого…
— Конкретно, ваше предложение, одной-двумя фразами?
— Каперский отряд. С учетом современных реалий, разумеется…
— Я примерно так и думал. Что же, давайте обсудим детали. Начнем с главной — я так понимаю, вам потребуется кредит? В каких размерах?
— Миллион двести, — развел руками Паша, — это если готовить отряд по максимуму.
Что же, давайте обсудим детали. Начнем с главной — я так понимаю, вам потребуется кредит? В каких размерах?
— Миллион двести, — развел руками Паша, — это если готовить отряд по максимуму. Но я не смогу предоставить вам залог на такую сумму…
— А вот здесь поподробнее, пожалуйста — на какую сможете, на что при этом хватит, на что нет?
Где-то минут за пятнадцать мне удалось составить представление о его планах и возможностях их осуществления. Планы-то были ничего, но вот залог — недвижимость в Одессе и Николаеве, оформленная на подставных лиц… наверняка реально она будет стоить куда меньше, чем на бумаге. Плюс его суда, с которыми аналогично…
— Пока сделка получается какой-то несимметричной, — объяснил я свои сомнения. — Даже если все пойдет по лучшему сценарию, я смогу испытать только моральное удовлетворение, без материальной составляющей.
— Но ведь свои части вы вооружаете вообще в убыток?
— Это вы правильно заметили — «свои». Вот если ваш отряд станет в какой-то мере и моим тоже, тогда да…
— Я не против совместного владения, — осторожно сказал Паша.
— Я против. Бумажка, она и есть бумажка. Если отряд совместный, то в его составе должны быть мои люди. Если суда в общей собственности, то свою часть я реализую возможностью в любой момент нажатием кнопки взорвать их — она появится после модернизации этих судов на Николаевском заводе (блеф, конечно, но тут чего только не говорят про инженера Найденова!). Наконец, если я выделяю деньги, то в случае их нецелевого расходования, а попросту — воровства, виновный либо тут же раскаивается с полным возмещением убытков, либо у него начинаются серьезнейшие неприятности вплоть до летального исхода. Вы, наверное, слышали — в обеспечении своих интересов мы с его высочеством больше полагаемся на собственные силы, чем на защиту закона. Это я вам в порядке информации, а не угрозы…Вот на таких условиях вы можете получить всю запрошенную сумму — не деньгами, а модернизацией ваших судов на моем заводе и поставками необходимого вооружения.
Паша молчал. По его лицу было видно, что предложенное мной как-то не очень укладывается в его представления об идеале…
— Все это носит временный характер, до конца войны, — уточнил я. — А потом мои люди вас покидают, взрывные устройства демонтируются, мы жмем друг другу руки, и вы можете делать со своей флотилией что хотите. Ну как?
— Согласен, — с облегчением сказал Одуванько.