Эми кивнула.
— Я занялась историей Бонни Уолтон, чтобы понять путь, каким образом грязная жизнь проститутки привела ее к совершению серии хладнокровных убийств. Но в итоге получилась книга скорее о ее клиентах, чем о ней самой. Когда я изучила их биографии, мне показалось, что все они стали жертвами общества раньше, чем жертвами убийства. Выяснилось, что двое из них — обыкновенные подростки, которым захотелось узнать, что такое изощренный секс; все равно как если бы они экспериментировали с самодельным наркотиком, разочаровавшись в «травке».
Хэнк Гиббз поднял брови.
— Довольно замысловатое описание, — заметил он.
— Подловили меня? — Эми улыбнулась. — Это почти точная цитата из моей книги. Обычно я так не говорю.
— Почему?
— Некому слушать — наверное, поэтому.
— Я готов вас послушать. — Гиббз потянулся к чашке с кофе. — Вы говорили о клиентах…
— Все, что им было нужно, — это небольшое развлечение на стороне, чтобы как-то разнообразить монотонность своего серого существования. Применительно к троим мужчинам среднего возраста «существование» можно заменить словом «брак». Они не искали какого-то необычного секса — насколько мне удалось узнать, секс им вообще был не особенно нужен. Немного разговора, немного сочувствия, возможность некоторое время побыть в центре чьего-то — пускай и деланого — внимания.
Вот за что они платили деньги. Но получали они куда больше, чем рассчитывали получить. Грустно.
— Согласен. — Гиббз допил кофе и поставил чашку на блюдце. — Рад, что вы не рассуждаете как феминистка.
— Я верю в равноправие, — сказала она, — но это означает, что нужно учитывать две стороны проблемы. Бонни Уолтон, несомненно, тоже жертва. Какие-то обстоятельства в начале жизненного пути вынудили ее заняться проституцией, а проституция привела к умственному расстройству. Можно сказать, что ее душа, так же как и тело, была прикована к постели.
— Можно, и вы только что это сказали. — Гиббз улыбнулся. — Мне почему-то кажется, что и это — цитата из вашей книги.
— Верно. — Эми заглянула в свой блокнот, потом продолжила: — Но к чему я все это? Будь у нас все факты, возможно, выяснилось бы, что и Норман Бейтс — жертва.
Гиббз кивнул.
— Проблема в том, что в округе осталось не много людей, которые его знали.
— А те, кто знал, были знакомы с ним очень недолго, — сказала Эми. — Арбогаст, детектив, нанятый страховой компанией, вероятно, общался с Норманом всего несколько минут. В случае с Крейн речь, по-видимому, может идти о нескольких часах, но определенно ничего утверждать, конечно, нельзя. Ее сестра умерла, Сэм Лумис умер, шерифа Чемберса и его жены тоже больше нет. Кажется, не осталось никого, кто имел бы непосредственное отношение к делу. Я рассчитывала на доктора Стейнера и на Клейборна, но, похоже, с ними придется подождать. А между тем…
— Что «между тем»?
— У меня есть второй список. — Эми раскрыла свой блокнот. — Человек, ответственный за воссоздание дома и мотеля.
— Отто Ремсбах? Было бы неплохо, если бы вы узнали, к чему все это.
— А вы не знаете?
— Не очень много. — Гиббз пожал плечами. — Возможно, вам удастся выведать у него больше, чем удалось мне. Вы привлекательнее.
Эми проигнорировала намек — если, конечно, это был намек. Для нее удовольствие заканчивалось вместе с завтраком. Это была деловая встреча.
— Есть еще некий доктор Роусон. А также Боб Питерсон, и, конечно, я хочу поговорить с шерифом…
— Тогда чего же мы ждем?
— Я благодарна вам за эти слова, мистер Гиббз, но, право же, мне не хотелось бы доставлять вам хлопоты.
— Иначе говоря, мне лучше помалкивать, если я буду рядом с вами? — Гиббз кивнул. — Хорошо, обещаю. — Он повернулся, чтобы подозвать официантку и расплатиться, но из-за его спины как раз вытянулась ее костлявая рука и положила счет на столик. — Спасибо, Милли, — сказал Гиббз.
Он оставил ей на чай, расплатился у кассы и провел Эми через холл к выходу. Когда они вышли на улицу, Гиббз замедлил шаг.
— Не возражаете, если мы немного пройдемся? — спросил он. — Все те из вашего списка, кого вы перечислили, обитают не далее чем в трех кварталах отсюда. Это одна из приятных сторон проживания в маленьком городке. По правде говоря, не могу вспомнить никакой другой.
Первую остановку они сделали возле офиса с выставочным залом компании «Ремсбах фарм имплиментс» — так, во всяком случае, гласила вывеска, и Эми едва ли могла это оспорить, поскольку ее взору предстала модель трактора на платформе за стеклом витрины.[4]
Офис Отто Ремсбаха находился слева от входа, всего в нескольких шагах от двери. Гиббз придержал дверь, пропуская Эми вперед, потом двинулся следом за ней. Они остановились возле стола с пишущей машинкой, за которым сидела секретарша, блондинка, как решила Эми, того же возраста, что и она сама.
Они остановились возле стола с пишущей машинкой, за которым сидела секретарша, блондинка, как решила Эми, того же возраста, что и она сама. Секретарша подняла голову и вопросительно посмотрела на них, но, узнав Гиббза, расплылась в улыбке.
— Привет, Дорис, — сказал он. — Дорис Хантли — Амелия Хайнс, — кивнув сначала в одну, потом в другую сторону, продолжил он. — Ведь вас зовут Амелия?