Будучи представлен Эми, он внимательно выслушал то, что она сообщила о цели своего визита. Наверное, так же внимательно он стал бы выслушивать жалобы нового пациента, подумалось ей. Но когда она закончила, доктор Роусон не назвал диагноз и не предложил лечения.
— Боюсь, я мало что могу сообщить вам, — сказал он. — Да, это правда — я был семейным врачом Лайлы и Сэма, но и только. Теперь, когда их обоих нет, не думаю, что нарушу врачебную тайну, если скажу вам, что Лайла Лумис заходила ко мне раз в год для рутинного осмотра. Как мне помнится, у нее не было сколь-либо серьезных проблем со здоровьем. У Сэма были небольшие шумы в сердце, ничего больше. Я предложил ему диету, чтобы уменьшить содержание холестерина, и осматривал его раз в полгода. — Доктор Роусон провел пальцами правой руки по голове, приглаживая несуществующие волосы, потом улыбнулся, словно извиняясь. — Не думаю, что это может как-то вам пригодиться.
— Я вот что хотела узнать, — сказала Эми. — Быть может, кто-то из них упоминал в разговоре с вами о деле Бейтса?
Улыбка исчезла с лица доктора Роусона.
— Об этом они никогда не говорили, — ответил он. — И я не спрашивал.
— Понятно. — Эми кивнула. — Спасибо за то, что уделили мне время.
Доктор Роусон посмотрел на нее сквозь верхнюю часть своих бифокальных очков.
— Вы не будете возражать, если я задам вам вопрос?
— Нет.
— Вы не будете возражать, если я задам вам вопрос?
— Нет.
— Хоть кто-то в городе сообщил вам какие-либо сведения об этом деле?
— Нет.
Да сколько раз она сегодня будет повторять это слово, подумала Эми. Она надеялась, что не много. Но, к сожалению, оно было самым употребительным не только в ее устах…
— Позвольте сказать вам кое-что, юная леди. Местные жители не любят вспоминать о случившемся. Откровенно говоря, не могу сказать, что осуждаю их за это. Что было, то прошло, и, по их мнению, вытаскивать на свет подробности тех давних событий так же бессмысленно, как выкапывать из могилы тело Нормана Бейтса.
— Вы почти что стихами заговорили, — пробормотал Хэнк Гиббз.
Доктор Роусон польщенно улыбнулся и произнес, обращаясь к Эмми:
— Простите. Надеюсь, я вас не обидел.
— Нет, — ответила она. Опять то же самое, добавила она про себя.
После ритуального обмена любезностями они с Гиббзом покинули кабинет. Хэнк проводил ее к выходу, и они вышли на улицу. Эми отметила, что движение стало более оживленным и возле магазинов припарковано куда больше машин, чем прежде. Перед супермаркетом на противоположной стороне улицы имелась своя парковка, половина мест на которой уже была занята.
— Мне следовало предупредить вас, — заговорил Гиббз, — что старик несколько чувствителен. Надеюсь, вы простите меня.
Эми мысленно поздравила себя с тем, что на этот раз удержалась от слова «нет».
— Это я должна просить у вас прощения, поскольку заставляю вас таскаться со мной туда-сюда, — сказала она.
— Никаких проблем, — улыбнулся Гиббз. — Дали мне хоть какое-то занятие. Днем я часто мучаюсь бессонницей.
— Может, вам стоит обратиться к врачу?
— Насчет бессонницы?
— Нет, насчет чувства юмора.
— Ваша взяла. — Гиббз окинул ее быстрым взглядом. — Следующая остановка?
— Магазин Лумиса.
— Такого магазина нет. После того как Сэм умер, дело перешло к Бобу Питерсону, и знаете, что он сделал? — Гиббз указал на витрину справа от них.
Даже человек, не обращающий внимания на вывески, непременно увидел бы фамилию, которая занимала все пространство над витриной магазина скобяных изделий. Дело и правда перешло к Бобу Питерсону.
А жаль, подумала Эми, когда они вошли в магазин и Гиббз представил ее хозяину. Питерсон оказался невысоким человеком средних лет, потерпевшим поражение в борьбе с брюшком. Волосы у него были цвета перца с солью, глаза и лицо серые. Едва Гиббз представил ему Эми, приветственная улыбка исчезла с его лица, сменившись каменным взглядом.
— Вы та самая журналистка, которая остановилась в гостинице? — спросил он.
Эми кивнула.
— В таком случае вы, полагаю, знаете также, зачем я здесь.
— Еще как. — Его взгляд каменел все больше. — Не откладывая в долгий ящик, скажу сразу — что касается меня, то мне сообщить вам нечего.
Хэнк Гиббз нахмурился.
— Послушай, Боб…
Питерсон пропустил его реплику мимо ушей, не сводя глаз с Эми.
— Поймите меня правильно, лично против вас я ничего не имею. Просто я уже давно решил, что никогда не буду говорить об этом деле, и до сих пор держу слово.
Эми подождала, пока он закончит, тем временем обдумывая ответ, который так и не прозвучал. В разговор вмешался телефонный звонок, прозвучавший в комнате за прилавком в дальнем конце магазина.
— Извините. Я должен ответить.
Но вид у Питерсона был не извиняющийся; скорее он испытал огромное облегчение, которое растопило его каменный взгляд.
Он повернулся и направился к телефону.
Эми тоже двинулась с места, но в противоположную сторону. Хэнк Гиббз поспешил следом и, когда она оказалась у выхода, открыл ей дверь.
Когда они вышли на улицу, солнце стояло в зените.
— Это моя ошибка, — пробормотал он. — Мне нужно было вас предупредить. Он зациклился на том, что произошло здесь с Сэмом и Лайлой. С теми репортерами он тоже не стал разговаривать, но я все же надеялся, что, возможно, он немного расслабится, увидев вас.