— Мне остается только еще раз повторить свой вопрос относительно того, кому это может быть выгодно… Но я не представляю. Кому еще вы могли помешать? Тем более — Дифрини… Она в политику никогда не лезла.
— Выгода — странная штука, — ответил Вилайд. — Это как домино — если ты знаешь, какая костяшка в итоге упадет, то можешь опрокинуть такую, которая, на первый взгляд, вызовет падение ряда, не имеющего никакого отношения к твоей настоящей цели. И только после того, так весь извилистый путь будет пройден, окружающим — не таким умным, как ты — станет ясно, на что же именно ты рассчитывал.
— Я все равно не понимаю, — сказала Идэль. — Уничтожение вашей ветви в конечном итоге усилит Хаграйда. Зачем кому-то — кроме самого Хаграйда — это может быть нужно? Насколько я знаю, он не состоит в союзе ни с одним из домов… Впрочем, — поспешила добавить она, — я обладаю на этот счет лишь самыми общими сведениями. Я мало что знаю о семейных играх, а уж о том, что творится в Ниртоге, — и вовсе ничего.
— Да, — кивнул герцог. — Я помню, как старательно Джейбрин ограничивал твои контакты с родней матери. Замужество Налли должно было обеспечить лояльность с нашей стороны, но дом Кион ни в коем случае не хотел слишком уж тесно связываться с нами, а значит — и с нашими внутренними проблемами.
— Не надо упрекать меня за это, дядя. Ты ведь знаешь, от меня ничего не зависело.
— Это не упрек. При Джейбрине от всех нас мало что зависело. Я говорю о том, что есть, без всяких упреков и претензий. И уж тебя мне точно не в чем обвинить. Мне просто жаль, что ты слишком мало общалась с нами. Мотивы Джейбрина мне понятны. У него были свои резоны. При слишком большой увлеченности нашими делами ты — в перспективе — могла бы втянуть Кион во внутренние разборки нашего клана.
Планам Джейбрина такое развитие событий, очевидно, не соответствовало. Но сейчас Джейбрина нет, и ты уже не ребенок. Не считая Фольгорма, я — твой ближайший родственник, и мои дочери не менее близки к тебе, чем Йатран. Это факт. Естественно, ты можешь отстраниться от нас, но… но мне будет жаль, если ты так поступишь.
«Ему что-то нужно от меня?» — подумала Идэль.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь, дядя? — как можно более искренним и доброжелательным тоном осведомилась она. Мысль о том, что этот человек хочет использовать ее в каких-то своих целях, вызывала злость, но принцесса не позволяла себе думать об этом. Она еще успеет вдоволь позлиться, когда поймет, что именно ему нужно. Пока же следует вынудить его побыстрее выложить карты на стол. Сделать вид, будто она и вправду прониклась какими-то родственными чувствами. Ага, конечно. Если Вилайд держит ее за полную дуру, это и к лучшему. Ответ герцога ее немного удивил.
— Нет, — Вилайд покачал головой. — Не думаю, что можешь. Ты только начинаешь взрослеть; нет, я пришел не за помощью.
Ты только начинаешь взрослеть; нет, я пришел не за помощью. Я просто хочу поговорить. Рассказать, что происходит. Понимаешь, — он запнулся, подбирая нужные слова, — ты еще очень юна — да, ты уже взрослый человек и способна принимать самостоятельные решения, но все-таки ты только входишь в игру, тебя еще слишком легко обмануть… кому-то, кто знает больше, чем ты, и кто захочет использовать тебя в своих целях. А такие люди найдутся, учитывая твое положение. Я уверен, что они есть. Несмотря на молодость, ты лигейсан, и потому обладаешь правом голоса в сенате — и, вдобавок, представляешь старшую линию наследования, идущую от покойного приора…
— Я помню об этом, — сказала Идэль. Вилайд молча допил кофе, откинулся в кресле и несколько секунд молчал. Он казался усталым, каким-то опустошенным.
— На Нильзу покушались, — произнес он отстраненно, как будто бы речь шла не о его собственной дочери, а о ком-то постороннем. — За несколько дней до убийства приора. Отравленная пища. К счастью, большую часть съел ее любовник. Он умер в страшных мучениях, но свою девочку мне удалось спасти. Хотя пришлось полностью менять ей желудок и часть кишечника. Яд давал бурную реакцию при взаимодействии с желудочным соком…
Идэль подавленно молчала. Ей было неловко за то, что она минуту назад подумала о Вилайде. Даже если он и хотел ее как-то использовать, герцога можно было понять. Как бы она реагировала, если бы кто-нибудь отравил ее собственного ребенка?…
— С Сэан все в порядке? — тихо спросила принцесса.
— Пока да, — внешне герцог оставался совершенно спокоен. — Но учитывая наше положение… После смерти Дифрини и Дагуара ита-Жеренн осталось всего трое: я и две мои дочери. И все.
— Хаграйд думает, что если он уберет вас, Ниртог снова станет единым?
— Конечно, он так думает, — кивнул Вилайд. — Но дело, я повторяю, тут, кажется, не в Хаграйде… Давай представим, что будет, если вслед за Дифрини и Дагуаром погибну я, то есть не просто умру, а явно, демонстративно буду убит — а вслед за мной погибнет одна из моих дочерей? Что сделает оставшаяся?
— Вероятно, попытается отомстить… — Идэль не могла понять, к чему он клонит. — Будет искать союзников…
— Именно. — Вилайд поднял палец. — И она их найдет, конечно. Да они у нас, собственно, и так есть.