Сказки Сударева Инна
О добром солнце и березе-красавице пела рыжая ведунья Данута. С ивовым коробом, полных целебных трав, корней и ягод, шагала она, неслышно ступая ногами, облаченными в мягкие кожаные туфли, по узкой лесной тропке и наслаждалась теплом и тишиной летнего утра. Наслаждалась и потому пела. И получалось у нее замечательно, потому что голос у Дануты был юным и нежным.
Нынче солнышко
Встало раненько,
И березоньке,
Древу юному,
Обласкало лист
Светом-лучиком…
Всю Хмурую пущу – от реки Гримы до самых Лунных болот – могла называть родным домом молодая ведунья. Тут, под сенью древних вязов, на Поляне Трех Родников, стояла хижина из дикого камня, крытая дерном. Ее соорудил дед Дануты – рыжий ведун Доруф. Пришел он в пущу из далекой Страны Пин и решил обживаться в этих прекрасных местах: построил дом, сосватал за себя девицу Руну из деревни Уголок, что шумела подворьями на левом берегу реки Гримы. Знал Доруф тайны растений и камней, цветов и плодов, и очень скоро стал он известен, как замечательный врачеватель и чародей. Потянулись к его дому те, кому нужна была помощь в борьбе с разными хворями и напастями.
Данута тоже врачевала. Потому что её матушка – ведунья Алисия – все свои знания передала своей единственной дочери. Так, как водится у ведунов.
Этой июльской ночью (в самое начало полнолуния) ходила Данута на дальние Белые поляны – резать серебряным серпом целебные травы. Много нарезала – на множество снадобий должно было хватить. Еще с прошлого полнолуния лежали у нее заказы на всякие лекарства: кому – от спины больной, кому – от снов беспокойных, кому – для беременности легкой, кому – от язв на коже, кому – для снятия порчи, сглаза.
Не было ещё такого, чтоб не помогли взвары и приговоры Дануты. Тем же и её матушка раньше славилась. Тем же и предки её были известны. Хорошо благодарили за такое умение люди ведунью: кто – салом, мясом, кто – сырами, маслом, кто – шубой овчинной, сапогами теплыми. Не бедствовала Данута. Жила себе тихо, мирно и привольно в пуще. Вместе с ней в старом доме обитали серая коза Горюха, черная собака Дрок, рыжая кошка Мята и два пестрых голубя – Хлопка и Крупка.
Умела Данута говорить с ними. Ведь для ведуньи в речах зверей и птиц не было ничего сложного и непонятного. Только повесь на шею зеленый в черные крапины камень-толмач – и все языки понимать будешь. Чудный камушек этот (как и многие другие амулеты и обереги) Дануте от матушки достался.
И вот шла домой Данута, пела и даже пританцовывала, потому что музыка звучала в её ушах. Музыка с гуляний, что были в большом поселке Снопки две луны назад – в честь цветущих вишен. Свирели, лютни и тимпаны играли тогда. Танцевала Данута вокруг огромного костра, звенели её ожерелья и браслеты, шуршали ее пёстрые юбки. И плясал с ней вместе, подхватывал и кружил девушку молодой и веселый пастух Ивар с Лысого хутора. Горели его глаза, было жарким его дыхание, когда шептал он на ухо Дануте «ты – вишенка моя, сладкая».
Пела Данута, мечтая о том, что приедет в августе светловолосый Ивар свататься, и не видела, что бежит за ней по тропке, поспешает, что есть мочи, большой и чёрный паук с белой отметиной на спине.
* * *
Громко и сердито залаял Дрок, выпрыгнул из-под сосновой калитки, бросился к хозяйке.
— Тихо, тихо, — замахала на него рукой Данута. – Что бесишься? На вот, — и бросила собаке кусок хлеба, который не доела в лесу.
Но Дрок не унимался, прыгал вокруг и лаял. Очень громко, очень сердито. И хлеб не трогал.
— Сзади! Сзади! – гавкал пес.
Осмотрелась удивлённая Данута – что же всполошило верного друга?
Тут и увидела чёрного паука. Затаился он за придорожным валуном, поднял вверх передние лапки, словно защищаясь от разгневанной собаки.
— Вот оно что! – улыбнулась девушка и схватила Дрока за ошейник, потащила дальше от валуна. – Иди во двор, дружок, и не пугай нашего маленького гостя. Давай, давай, во двор, во двор, — и провела ладонью псу по глазам – заворожила его.
Дрок тут же смолк и, виляя лохматым хвостом, полез под калитку.
Ведунья повернулась к пауку. Он опустил лапки и заполз на валун, уже не таясь.
Сегодня у Дануты было отличное настроение, и она хотела со всеми дружить. Поэтому положила ведунья свой короб с травами на лавку, что тулилась к забору ее усадебки, и присела на корточки, заглянула в черные паучьи глазки.
— Привет тебе, чудо восьминогое, — весело сказала девушка и протянула палец пауку.
Тот поднял в ответное одну из лапок, и ведунья осторожно коснулась её.
— Чего тебе нужно? – спросила Данута.
Паук, словно волчок, закрутился на камне, подпрыгивая, и девушка не могла не засмеяться – очень уж забавно это выглядело.
— Ай да затейник! Танцевать умеешь! – захлопала она в ладоши. – Жалко очень, что ты и собратья твои говорить не можете. Не понимаю я вас. Как и рыб, что молчат вечно, — призналась Данута и протянула пауку ладонь. – Нравишься ты мне. Если хочешь, пошли в дом. Поживешь у меня.