Иван понял не все, но головою кивнул. Его больше сейчас интересовала практическая сторона дела, а не строение вселенных, какие бы к ним каналы ни вели. Ему надоели эти многомерные и многопространственные миры, о которых ему без конца говорили, в которых он, якобы, плутал, и в перемещении по которым у него, дескать, большой опыт. Всплыла в памяти, правда, странная картина: остров, толпы беснующихся трехглазых существ в странных одеяниях, старуха с кривым острым кинжалом и плоской чашей, страшенные рогатые идолы, штабели бревен, словно бы приготовленные для кострища, и высеченный толстенный столб.
Иван заметил, что карлик неожиданно напрягся, весь прямо подался вперед, не сводя с него черного проникающего внутрь взгляда. И он усилием воли. прогнал всплывшую картину. Тряхнул головой, шумно выдохнул воздух и потер переносицу.
— Разблокируем! — заверил его Авварон, засуетившись как?то странно и радостно, кривя губы и шмыгая носом, суча кривыми ножками и роняя слюну.
А вдруг и поможет, а? — подумалось Ивану. — Какие бы у него ни были корыстные интересы — а вдруг? Хотелось в это верить. Но и доверяться особо колдуну Иван не мог.
— Давай, дальше говори, — сказал он. — Меня интересуют три вещи: вход, заложники, выход!
Авварон сразу посмурнел.
— А почему ты решил, что здесь есть какие?то заложники? Несешь нелепицу! Ну как на тебя, Иван, можно положиться?!
— Выкладывай! — потребовал Иван.
— Нечего мне выкладывать. Вот прибудешь на место, сам все и поймешь. А раньше времени выводы делать не надо! — карлик даже обиделся и его оттопыренная губа стала совсем уродливой.
— Я тебя понял так, поганое ты отродье, — зло проговорил Иван, — что дорогу ты мне не укажешь, темнить будешь до конца! И чего меня там ждет, тоже не скажешь! Так как же тебе доверять? Может, ты меня словно овцу на заклание ведешь, чертово семя?! — Рука побелела на рукояти меча. Голос Ивана дрожал.
Карлик не на шутку испугался, он не был расположен сейчас к единоборству, и это бросалось в глаза.
Голос Ивана дрожал.
Карлик не на шутку испугался, он не был расположен сейчас к единоборству, и это бросалось в глаза. Он отодвинулся подальше, на самый край стола, так, что чуть не слетел с него, засопел, захлюпал.
— Ну чего ты так сразу, разве так разговоры разговаривают, — затарахтел он на одной ноте, — все будет нормально, ты уж мне доверься, Иван. Ну как я тебе про дорогу расскажу, если дороги?то нет?, понял, а есть цепь перемещений?! Тут маршрут не нарисуешь на листочке, в какой?нибудь компьютер не заложишь, это можно только вот здесь… — он постучал себя по голове пальцем, не снимая капюшона, сквозь черную ткань, — …только вот здесь держать! Да я тебе и так уже почти все выложил как лучшему другу!
Иван усмехнулся. Озлобление словно рукой сняло.
Вот оказывается как, они уже «лучшие друзья»!
В темном ночном лесу ухал филин. В свете луны летали черные тени, крыластые и ушастые, похожие на нетопырей. Земля! Самая настоящая Земля! Если бы Иван не знал совершенно точно, что он за тысячи парсеков от Земли, он бы и сомневаться не стал, что это родной с детства мир, родная планета, больше того, что это русский лес где?то на севере, где топи непроходимее, а ночи длиннее.
— Хорошо, — сказал он, — поглядим, какой ты друг!
Карлик спрыгнул со стола, резво прошлепал в угол — в темень и сырость. Вытащил из кучи старья почерневший от времени свиток.
— Вот чего нам надо! — напыщенно провозгласил он.
И важно, без привычной суетности подошел к Ивану. — Гляди!
Его морщинистые ручки?лапки с черными невесть когда в последний раз стриженными ногтями развернули свиток — был тот небольшой, полметра на полметра, .но в руках Авваропа казался огромным. Края загибались, все они были изъедены, источены…
Иван заглянул в пожелтевший от времени пергамент.
Все изображенное на нем было похоже на карту, но какую?то странную варварскую карту, составленную существом, не имеющим ни малейшего понятия о картографии, масштабах, пропорциях и прочих делах. Невообразимое переплетение дорог, рек, — троп и вообще непонятных линий было как бы сетью наброшено на еще более невообразимое сплетение и наложение гор, лесов, озер, морей, пустынь. Вдобавок пергамент испещряли тысячи точек и точечек, стрелок и стрелочек, пометок, загогулин, неведомых знаков и черт?те чего! Глаза болели от этого мельтешения.
Иван невольно отодвинулся назад.
— Ну и дурень же ты! — насмешливо сказал карлик. — Разве ж так глядят!
Иван еле сдержался, чтобы не залепить затрещину наглецу.
— Прикрой один глаз! И поближе, поближе! — командовал Авварон.
Иван прижмурился, взял варварскую карту из лап карлика. Поднес ближе к липу… И чуть было не отбросил ее от себя. Не может быть! Он открыл второй глаз — пергамент как пергамент, средневековая мазня, ничего серьезного. Снова прижмурился.
Словно распахнулось вдруг окно в бездонный, бескрайний мир — ослепительно сияющий, непонятный.
Иван такое видел впервые. Он вообще не мог себе представить. что такое можно увидеть простым человеческим глазом. В странном мире не было ни верха, ни низа, ни неба, ни земли… это была фантастическая Пропасть, но не Черная Пропасть Смерти, хорошо знакомая Ивану, а какая?то совсем иная, наполненная изумительными сверкающими красками, феерическими сияниями, переливами. В этой Пропасти одновременно двигалось и перемещалось во всех возможных и невозможных направлениях столько предметов, существ, теней и вообще непонятного, что ни на чем невозможно было остановить глаза — мир Пропасти жил. Да еще как жид!