Майкл криво усмехнулся. Что ж, ситуация приближалась к своему логическому завершению. Все как он и хотел. Осталось только чуть-чуть подтолкнуть ситуацию с другой стороны. А такая возможность у него, слава Учителю и его соратникам, имелась…
Он вернулся к столу и, нажав клавишу коммуникатора, вызвал секретаря:
— Соедините меня с сектором «С».
Спустя пару мгновений из динамика послышался голос дежурного оператора:
— Слушаю, сэр.
— Подготовьте мне закрытый канал с адресом 112.43.225.674.99…
— Да, сэр, немедленно…
Ну что ж, вот и последний штрих. Пожалуй, он переборщил с этими двумя днями. Они с Шееком вполне могут вылететь и завтра вечером…
Когда Сандерс опомнился, он обнаружил себя на руках (вернее в руках) Полубоя.
— Касьян, — хрипло прошептал он.
— Я понимаю, Дик, — тихо ответил Полубой.
— Касьян, ты не понимаешь… эта сука… он… — Ричард задохнулся, а потом не выдержал и грязно выругался. Сначала на испанском, а потом и на русском. Все в рубке молча смотрели на него.
— Я должен лететь на Нью-Вашингтон! Я должен достать его…
— Дик, остынь, — Касьян чуть сжал свои ручищи.
— Касьян, я ДОЛЖЕН!
— Дик, остынь, — эхом отозвалась с экрана Абигайль.
— Ну как вы не понимаете?.. — начал Сандерс.
— Это ты не понимаешь! — рявкнул вдруг Полубой.
— Ты что, забыл, куда мы направляемся? Забыл, кто всему первопричина? И кстати, вполне может оказаться, что твой Макнамара тоже там. Ты что, не помнишь, что перед самым отлетом сработала и твоя вторая закладка! Ты же сам считал, что это сигнал вызова на контакт! И где ему тогда быть, как не там, дурень ты этакий?
Эта речь произвела на Сандерса впечатление холодного душа.
— А ведь ты прав, Касьян, — с тихой яростью произнес он, — ты чертовски прав.
— Ага, — кивнул Полубой, — только вот с таким настроением я тебя туда не пущу. И не надейся. Это только в дешевых боевиках ненависть сил добавляет и к победе ведет. А в настоящей схватке — скорее, к могиле. Так что давай — приходи в себя и марш в тренажерный зал. А то так и останешься на борту, понятно?
Когда Полубой увел Сандерса из рубки, Небогатов повернулся к Абигайль:
— Мисс Клейн, мы очень благодарны вам за информацию, но как там вообще-то дела?
Абигайль изложила. Коротко, ясно, ничего не приукрашивая и не стесняясь в формулировках. Небогатов помрачнел.
— Да уж… никогда бы не подумал, что такое возможно. А как вы считаете, какова вероятность того, что в ближайшее время последует акция именно против Нового Города?
Абигайль задумалась.
— Ну… я думаю, она не слишком велика. Сейчас силы сосредоточиваются для игры с гораздо более серьезным противником…
И хотя она не назвала этого противника, все понимающе переглянулись. И также помрачнели.
— Сэр, — начала между тем Абигайль, — я думаю, что на самом деле все в конечном итоге зависит от вас. Если вы сумеете нейтрализовать Макнамару и его хозяев, то все еще можно исправить. Мистер Вилкинсон уже давно предвидел опасность для нашей демократии, да и для человечества в целом, исходящую от Макнамары. Именно поэтому он предпринял некие шаги, направленные на его нейтрализацию. Причем, как я понимаю, сегодня опасность Макнамары стала очевидна многим. Но довольно многие его боятся. Он… слишком силен. Но если вам удастся его нейтрализовать… — Абигайль покачала головой. Все понимающе переглянулись, и их лица посветлели. Ну конечно… На «мертвого льва» потом с большим удовольствием спишут не только то, в чем он действительно был виноват, но и изрядную часть своих собственных ошибок и просчетов. Как и всегда.
— А что касается антирусской истерии, — продолжила между тем Абигайль, — то когда исчезнут источники ее подпитки, причем не столько финансовой, сколько информационной и, скажем так, силовой, то ее будет достаточно просто нейтрализовать. То есть какой-то период охлаждения неизбежен. Если людям очень громко и изо дня в день говорить одно и то же, то, даже если потом выяснится, что это ложь, какой-то осадок все равно останется. Уж так устроен «простой человек». Всегда считает — пусть ложь, но дыма без огня не бывает. Хотя химики уже давно доказали обратное. — Она сдержанно усмехнулась и закончила: — Но затем все наладится. Я уверена.
— Хорошо, мисс Клейн, — кивнул Небогатов, а затем, повернувшись, приказал: — Я прошу всех на некоторое время покинуть ходовую рубку.
Зазнобин и дежурная смена непонимающе уставились на командующего эскадрой. Тот пояснил:
— Всех, всех… контроль за пространством пусть возьмет на себя «Садко». А мне вызовите Полубоя, — и пояснил, — нам с господином Полубоем необходимо сообщить мисс Клейн кое-какую конфиденциальную информацию. Поэтому прошу простить…
Когда в рубке из всех находившихся в ней десятью минутами ранее осталось только двое, Небогатов повернулся к экрану и начал:
— Как я понимаю, мисс Клейн, сейчас вам появляться на Нью-Вашингтоне — чистое самоубийство.
Но мы готовы немного компенсировать вам такую ограниченность возможностей тем, что свяжем вас с людьми на Новом Петербурге, с которыми имел контакт мистер Вилкинсон.
Абигайль благодарно кивнула:
— Спасибо, я так и поняла. И, честно говоря, сама собиралась просить вас об этом. Я думаю, что стоит немного подготовиться к тому моменту, когда Майкл Макнамара уже не будет загрязнять наш горизонт.