— Мне нравятся эти стеклянные домики, — сказал Дугал. — Когда я в конторе, я чувствую себя помидором, который положили дозревать.
— А когда это вы в конторе?
— Мерл, — сказал он, — Мерл Кавердейл, запомните, что я по натуре труженик. Но приходится пропадать там да сям по причине все того же изучения персонала.
Они приближались к парковым улицам, где автобусы сверкали на солнце. Прогулка была на исходе.
— О, мы почти пришли, — сказала она.
Дугал показал на дом справа.
— А вон детскую коляску, — сказал он, — выкатили на балкон без перил.
Она посмотрела и в самом деле увидела коляску на выступе перед окном третьего этажа, где она еле-еле умещалась. Она сказала:
— Да их под суд надо отдать. Там же ребенок, в этой коляске.
— Нет, это просто кукла, — сказал Дугал.
— А вы откуда знаете?
— Не в первый раз вижу. В этом доме фабрика детских колясок. А этот экземпляр для рекламы.
— Ох, я так перепугалась.
— Давно вы живете в Пекхэме? — спросил он.
А этот экземпляр для рекламы.
— Ох, я так перепугалась.
— Давно вы живете в Пекхэме? — спросил он.
— Двенадцать лет с половиной.
— И не замечали этой коляски?
— Нет, как-то не замечала. Наверно, недавно выставили.
— Таких колясок давным-давно не делают. На самом деле эта коляска стоит здесь двадцать пять лет. Видите, вы просто на нее внимания не обращали.
— Я не люблю ходить напрямик по парковым улицам. Давайте немножко покружим. Заглянем в Старый Английский парк.
— Расскажите мне еще, — сказал Дугал, — про мистера Друса. Вы с ним разве не по субботам встречаетесь?
— По субботам, только не днем. Вечерами.
— И сегодня вечером увидитесь?
— Да, он придет к ужину.
— А днем он, наверно, копается в своем садике. По субботам он ведь этим занят?
— Нет. Если уж на то пошло, хотите — верьте, хотите — нет, но по утрам в субботу он едет в Вест-Энд и ходит по большим магазинам. Он там катается вверх-вниз на лифтах. А после этого отдыхает. Настоящий ребенок.
— Надо думать, он испытывает при этом сексуальное удовлетворение.
— Какие глупости, — сказала она.
— Чудный тряский лифт, — сказал Дугал. — Не какой-нибудь новый, с плавным ходом, а такой, что ии-ээх как спускается вниз. — И Дугал подскочил и спружинил, подогнув колени, чтобы изобразить лифт. Двое или трое прохожих в аллее Старого Английского парка оглянулись на него. — Лично я, — сказал Дугал, — настраиваюсь на сексуальный лад при одной мысли об этом. Я отлично понимаю, как влекут к себе мистера Друса эти старые лифты. Ии-ээх!
Она сказала:
— Бога ради, говорите тише, — и закатилась своим грудным смехом.
Дугал подергал одинокий белокурый завиток среди ее каштановых волос, и она дала ему такого хорошего тычка, какого мужчины не получали от нее уже лет двадцать.
Он спустился с нею по Нанхед-лейн; их пути расходились возле сборных домов на Коста-роуд.
— Нынче вечером я приглашен на чай домой к Дикси, — сказал он.
— Не знаю, почему вас тянет в такую компанию, — сказала она.
— Ну конечно, вы же заведуете целым бюро, а Дикси у вас какая-то машинисточка, — сказал он.
— Вы меня не так поняли.
— Давайте-ка погуляем еще утром в понедельник, если будет хорошая погода, — сказал он.
— В понедельник утром я работаю. Мне надо быть на работе, не то что вам.
— Девочка моя, да прогуляйте вы понедельник, — сказал Дугал. — Прогуляйте понедельник, и все тут.
— Хэлло. Заходите. Рады вас видеть. Вот ваш чай, — сказала Мэвис.
Вся семья уже поела, а для Дугала был оставлен прибор. На ужин были холодный окорок, язык и картофельный салат с бутербродами, а потом чай с фруктовым тортом. Дугал принялся есть, а Мэвис, Дикси и Хамфри Плейс смотрели на него с разных сторон. Когда он покончил с едой, Мэвис наполнила чашки, и началось общее чаепитие.
— Эта мисс Кавердейл из бюро, — сказала Мэвис, — загоняет Дикси до смерти. По-моему, она хочет от нее избавиться. С тех пор как Дикси обручилась, она прямо ужас что выделывает, верно, Дикси?
— Было без пятнадцати четыре, — сказала Дикси, — а она подходит со сметой и говорит: «Срочная», так и сказала: «Срочная». Я говорю: «Извините, мисс Кавердейл, но у меня уже две такие срочные». Она говорит: «Ну, пока еще только без пятнадцати четыре». «Только , — я говорю, — только без пятнадцати четыре. А вы знаете, сколько времени идет на одну смету? Может, вы думаете, мисс Кавердейл, что я могу и без чаю обойтись?» Она говорит: «Ох, Дикси, с вами сущее наказание», — и пошла к себе.
Я вскочила и говорю: «Повторите», — говорю. Я говорю…
— Надо было сообщить о ее поведении в отдел кадров, — сказал Хамфри. — Именно так тебе надлежало поступить.
— Стервозная старая дева, — сказала Мэвис, — вот она кто.
— Она аморально ведет себя с мистером Друсом, женатым человеком, это я точно знаю, — сказала Дикси. — Так что у нее своя рука наверху. Как же, доложишь на нее в отдел кадров, с ней только свяжись. Тебе же хуже будет.
— Прогуляйте понедельник, — сказал Дугал. — Вторник тоже прогуляйте. Отдохнете.
— Нет, с этим я не согласен, — сказал Хамфри. — Прогул есть совершенно аморальный поступок. Хорошо платят — хорошо работай.
Отчим Дикси, который смотрел телевизор в гостиной, вдруг соскучился и всунул голову в дверь.