— Он сам не свой стал с тех пор, как связался с Дугалом Дугласом, — сказала Дикси из-за стены.
— А мне Дугал нравился, — возразила Мэвис.
— А мне он не нравился. И Тревору не нравился, — сказала Дикси.
У входной двери позвонили, и Дикси насторожилась. Ее мать сошла вниз и что-то сказала отчиму. Они препирались, кому идти открывать. Дикси подошла к перилам и увидела, как ее сводный брат Лесли неторопливо удаляется по коридору от входной двери.
— Лесли, пойди отопри, — сказала Дикси.
Мальчик глянул на Дикси снизу вверх. Звонок раздался снова. Мэвис выскочила из полумрака гостиной.
— Ну, на этот раз он меня попомнит, — сказала она и отперла дверь. — А-а, Тревор, это ты, Тревор, — сказала она.
— Добрый вечер, Мэвис, — сказал Тревор.
Дикси быстро заскочила к себе, расчесала свои черные пряди и подкрасила губы. Когда она спустилась в гостиную, Тревор уже сидел под торшером между матерью и отчимом, и все вместе досматривали телевизионную пьесу. У Тревора возле рта была наклеена полоска пластыря.
Пьеса кончилась. Мэвис вскочила и быстро — она все делала наспех — зажгла верхний свет. Муж ее, Артур Кру, улыбнулся всем по очереди, одернул пиджак и предложил Тревору сигарету. Дикси сидела нога за ногу и разглядывала кончик туфельки.
— Нипочем не догадаешься, кто к нам заявился нынче вечером.
— Хамфри Плейс, — сказал Тревор.
— Ты его разве видел?
— Как не видеть. Я его только что избил до полусмерти.
Отчим Дикси выключил телевизор и вместе со стулом повернулся к Тревору.
— По-моему, — сказал он, — так и следует поступать.
— Сле-ду-ет, — сказала Дикси.
— А никто и не говорил «сле-до-ва-ет». Я сказал «сле-ду-ет». Так что не лезь зазря в бутылку, девочка.
Мэвис приоткрыла дверь и крикнула:
— Лесли, поставь чайник. — Она просеменила обратно к своему стулу. — С ума сойти, что делается, — сказала она. — Я тут как раз наливаю Дикси чай, а было так минут двадцать шестого, не больше, слышу — звонят. Я говорю Дикси: «Здрасте пожалуйста». Ну, иду к двери, а он собственной персоной стоит на крыльце. Он говорит: «Хэлло, — говорит, — Мэвис».
Я говорю Дикси: «Здрасте пожалуйста». Ну, иду к двери, а он собственной персоной стоит на крыльце. Он говорит: «Хэлло, — говорит, — Мэвис». Я ему говорю: «А ну-ка пошел вон». А он говорит: «Дикси можно повидать?» Я говорю: «Конечно, — говорю, — нельзя. Ты, — говорю, — пакостная свинья. Пошел, — говорю, — вон отсюда и не имей нахальства на глаза показываться», — это я-то ему. А он говорит: «Ну-ну, Мэвис». Я говорю: «Кому Мэвис, а тебе миссис Кру», и хлоп дверью прямо у него перед носом! — Она повернулась к Дикси и сказала: — А не выпить ли нам чайку?
Дикси сказала:
— Я с ним, между прочим, и разговаривать-то не стану, пусть не думает. А что он тебе сказал, Тревор?
Мэвис встала и вышла из комнаты, заметив:
— Уж где-где, а в этом доме ни от кого помощи не жди.
— Помоги матери, — рассеянно посоветовал Дикси Артур Кру.
— Он не говорил тебе, вернется он на прежнюю работу? — спросила Дикси у Тревора.
Тревор уперся ладонями в колени и хохотнул.
Дикси посмотрела на толстомордого Тревора, потом на добродушную лысину отчима и заплакала.
— Вот он и вернулся, — сказал Артур. — Чего же плакать-то?
— Не плачь, Дикси, — сказал Тревор.
Дикси перестала плакать. Вошла Мэвис с чаем.
Дикси сказала:
— Он жутко некультурный. Посмотреть только на его сестру. Знаете, что Элси вытворила в первый раз на танцах?
— Нет, — сказала Мэвис.
— Ну, один парень к ней подошел и пригласил ее. А Элси: «Не могу, — говорит, — я вспотела».
— Что-то я от тебя раньше про это не слышала, — сказала Мэвис.
— Мне самой только что Конни Уидин рассказала.
Тревор коротко хохотнул.
— Он у нас вылетит из Пекхэма так же, как Дугал Дуглас.
— А по-моему, Дугал уехал сам, — сказал Артур.
— С подбитым глазом, — сказал Тревор.
А у старомодной стойки «Глашатая» несколько свидетелей драки восстанавливали всю историю. Буфетчица сказала:
— Да еще месяца не прошло. В газетах небось читали. Ну, тот малый, что бросил девушку перед алтарем, он самый и есть. А она с Главной Парковой, фамилия — Кру.
Одна из трех домовладелиц сказала:
— Нет, ее зовут Дикси Морз. А Кру — это ее отчим. Уж я-то знаю, потому что она работает на «Мидоуз, Мид», в машинописном бюро, где бедняжка мисс Кавердейл заведовала. Мне про нее рассказывала мисс Кавердейл. А у парня место неплохое, он техник по холодильникам.
— А что за парень ему двинул?
— Сынишка старого Ломаса. Тревор его зовут. Электромонтер. Он на свадьбе шафером был.
— А я уж тут как тут, — вдруг запел старик, который обретался со своей женой где-то сбоку за стойкой, — в церквушке поджидал, в церквушке поджидал.
Его старуха ничего не сказала и не улыбнулась.
— Ну-ну, папаша, — сказала буфетчица.
Старик поднес ко рту трясущейся рукой стакан горького.
Еще до закрытия бара история разошлась по окрестным пивным; там дополнили, что Хамфри тем же вечером звонил в дом № 12 по Главной Парковой.
И даже мисс Конни Уидин в баре одного из ресторанов прослышала, что Хамфри Плейс вернулся и что была драка; позже она имела об этом беседу со своим отцом, заведующим отделом кадров в фирме «Мидоуз, Мид и Грайндли», который в это время оправлялся от нервного потрясения.