Рыжая, а вернее уже черная, малость подгоревшая Настюха «ринулась» в бой, а Ирэн была тут как тут.
— Мужчины… — горько вздохнула она, делая глоток — понимавшая, как мало осталось воды, Крохотка не спешила использовать сама последние капли.
— И не говори… — горько вздохнул Скалистый. — Посиди, малышка, отдохни… Сколько же у тебя сил… Сначала Артемку вытащить, Максимку, потом Зинаиду, теперь вот Тупина… Бедная… Малышка, Ирэн, я старый человек, но клянусь тебе — я сделаю так, что если мы все выберемся отсюда — ты больше никогда в жизни не будешь испытывать ни в чем нужды. Я знаю, тебе не нужна моя корпорация, ты хочешь просто тепла семейного очага, рядом с любимым мужчиной…
— Да ладно, Иннокентий Аполлинарович, не надо мне ничего…
— А я не предлагаю — я сообщаю. Сама понимаешь — на тебе с эльфом все держится, без вас все эти «маги» не способны ни на что, только отвлекать и могут… А гном… Не могу понять, откуда у тебя силы взялись его дотащить досюда…
— Тяжело было… — тяжело дыша, призналась Ульсара.
— Я понимаю, что тяжело. И если мы спасемся — если произойдет чудо, и мы выберемся отсюда… Мы этим будем обязаны только вам — тебе и Галронду… Но для него это… Как тебе сказать… Для него это то, что он должен делать — потомственный воин, из великой эльфийской династии… Да, не удивляйся — я успел кой-чего узнать про его прошлое — для его семьи бороться с силами зла было работой. Они этим занимались всегда, из поколения в поколение, и все до единого герои их мира — из их семьи, дальние, или не очень, родственники Галронда… Ты же… Нет слова, чтоб назвать то, что ты совершаешь… Это даже не подвиг, это…
— Полно, Иннокентий Аполлинарович, оставьте. Мне уже пора. Как же я устала…
Ирэн трепетной ланью бросилась на могучего Моргота, и, пусть не надолго, Иннокентий Евстасьев остался один… Не считать же Александру и потерявшего сознание Абдерибашу… Тяжелые думы одолевали старика, ибо победа над страшным исчадьем ада, изначально маловероятная, теперь казалась и вовсе чем-то из разряда фантастики…
* * *
Олег в своей жизни лишь пару раз садился за штурвал — один раз у братьев Райт их машину ненадолго одолжил, Нестерову показал пару трюков, у него знаменитый пилот и научился своей петле. Цеппелин водил, во Вторую Мировую немного в боях поучаствовал, ради интереса. Потом еще Ту-шки несколько раз испытывал, Ан-124 пилотировал, на Боинге три раза летал, из них два — первым пилотом, один — вторым. Но вот с истребительной авиацией как-то до сего дня не сложилось — желания особого не было, да и случай не выпадал. Ни на Су, ни на Мигах, ни на американских F- или французских Фантомах — так что минуты две ушло на то, чтоб научиться управлять машиной, почувствовать ее, понять всю сокрытую мощь. Достаточно долго — обычно со всей техникой Олег быстрее управлялся, но ведь это не компьютер, не автомобиль, а боевой самолет! Пилотирование которого он учил, читая чужие воспоминания…
Но ничего — полетел. Перегрузок вампир не боялся, он и своим ходом мог, при желании, до примерно такой же скорости разогнаться. Высоты, понятное дело, тоже. Для того, чтоб ориентироваться на местности, никакие приборы не нужны — эти земли он еще пять тысяч лет назад вдоль и поперек облетал, хоть всякие там водохранилища изменили картину, но не настолько, чтоб можно было заблудиться. Да и направление простое — строго на юг, вдоль одесской трассы, и дальше, над Черным морем — Ктулху не из тех демонов, которых можно не заметить.
Единственное, что раздражало Олега — кольцо. Догадавшись, что его ожидает, а оно отличалось умом и сообразительностью, кольцо начало ныть, причитать, жаловаться на свою судьбу горькую, умолять, просить, упрашивать, заклинать — делать все то, что вампир терпеть не мог.
Да и направление простое — строго на юг, вдоль одесской трассы, и дальше, над Черным морем — Ктулху не из тех демонов, которых можно не заметить.
Единственное, что раздражало Олега — кольцо. Догадавшись, что его ожидает, а оно отличалось умом и сообразительностью, кольцо начало ныть, причитать, жаловаться на свою судьбу горькую, умолять, просить, упрашивать, заклинать — делать все то, что вампир терпеть не мог. «Не убивай меня!», «спаси меня!», «я сделаю тебе все, что попросишь!», «я сделаю тебя великим!», «пощади меня!», «я подарю тебе бессмертие!», «я подарю тебе власть над миром!», «я подарю тебе власть над всеми мирами!»
— Ну и что мне на это отвечать? — сам у себя спросил Олег.
А действительно — что отвечать бессмертному на предложение вечной жизни? Что отвечать тому, кто мог бы стать давно императором всея земли, на обещание власти над миром? Но кольцо этого не понимало — оно продолжало сулить Олегу все радости жизни, от недостатка которых он и так не страдал.
Снизу показалась Одесса — Южная Пальмира — пронеслась за несколько секунд, и осталось лишь одно море… Бескрайнее, самое синее в мире Черное море… И демон Ктулху впереди.
* * *
Не заметить его было тяжело. Смесь дракона, осьминога и человека, по чуть-чуть от каждого, километровой высоты, он поднялся из глубин и плыл к берегу… Страшный, безгранично могучий владыка кошмаров, величайший из демонов Кадаффа, проснувшийся на погибель всему человечеству, был еще далеко от берега. И был он в гневе — люди, эти жалкие муравьи на поверхности планеты, не пали, все до единого, на колени, в молитвенном экстазе умоляя сохранить их никчемные жизни, превратив в рабов. Они, видите-ли, бросили ему вызов — он чуял их ракетные крейсера, что шли в его сторону со своей черепашьей скоростью, он видел вампиров — жалких кровососов, которые носились вокруг и жалили его своей никчемной магией. Ни вреда, ни боли они причинить не могли, лишь вызывая гнев могучего демона… Гнев, которому было суждено обрушиться на остальных людей…