Самое неприятное, что я не знала, что мне делать и где их искать. Я даже не удосужилась узнать, где находится храм Маан. Непозволительная халатность с моей стороны, я слишком привыкла перекладывать проблемы на других. Я часто оказывалась лицом к лицу с неприятностями, но всегда были те, кто мог подстраховать. Чаще всего Адольф или Ранион. Или Льрисса. Куда сейчас бежать и к кому обратиться за помощью, я не представляла. Обычно в трудных ситуациях я обращалась к Раниону. Его спокойная уверенность передавалась мне, и даже самые большие неприятности начинали казаться не стоящими внимания.
Но Ранион и так был уже задействован, если все нормально, он сейчас на Сирлании достает проданный мной изумруд и в любом случае не сможет прибыть на Аскарион по одному моему писку. К тому же я не видела у Льриссы в покоях кристалла связи. Может быть, он и есть. Только вот где? Нет, Ранион отпадал полностью, как, впрочем, и Адольф. Во-первых, эти двое были далеко, а потом мои проблемы никоим образом не касались синдиката, а значит, его лучше сюда не вовлекать. Нужно пытаться наконец стать самостоятельной и выпутываться из неприятностей своими силами. Но как же это трудно! Я испытывала буквально физическое желание спрятаться за чью-либо спину. Дурацкое качество для авантюристки! Но я привыкла выполнять расписанные дословно задания, там возможность случайности сведена к минимуму, и нечасто я отступала от придуманного Адольфом плана. У меня всегда был тыл, сейчас же я оказалась полностью одна, и это пугало.
Я спрыгнула с подоконника и в раздражении нарезала круги по комнате, нужно было думать, куда бежать и что-то делать, сидеть на месте не хватало никаких сил.
Сквозь густой туман солнце практически не просвечивало, но оно давно вошло в зенит, а Льриссы и Дира так и не было. В покои уже наведывались похожие на тени слуги. На любые попытки заговорить они только кланялись и опускали глаза в пол, упорно игнорируя все вопросы. Я сначала дико злилась, а потом поняла, что бесполезно. Особенности менталитета. Я пусть и гостья Льриссы, но чужая, а значит, говорить со мной о хозяйке опасно и чревато неприятными последствиями. Сидеть здесь дальше было нельзя. Я выбрала у Льриссы в гардеробе достаточно скромное и на вид удобное платье с воротником, плотно прикрывающим шею, оделась, прихватила для самообороны Изика и быстро вышла из покоев, пока не передумала.
Нравилось мне или нет, но кроме Льриссы и Дира я знала здесь единственного человека и только у него могла попросить помощи. Конечно, Стикур Эскорит герцог Нарайский в вампирской провинции Аскарион такой же чужак, как и я, но он хотя бы официально приглашенный гость и может расхаживать когда угодно и где захочет, чего не скажешь обо мне. Я здесь сейчас вообще на гхырховых правах. Источники информации, доступные герцогу Нарайскому, закрыты для никому не известной рыжей авантюристки, которая и на Аскарионе-то оказалась лишь по нелепому стечению обстоятельств.
Только вот захочет ли Стикур помогать? Это еще тот вопрос. Наши отношения в последние семь лет не назовешь дружескими. Точнее, и отношениями-то холодные приветствия и прощания назвать нельзя. По сути, меня со Стиком связывает только недолгая интрижка, которая закончилась много лет назад. Хватит ли этого, чтобы влезть из-за меня в неприятности? Мне было приятно думать, что да. Но вот разумом я понимала обратное. Говорить о внезапном воскрешении Дира я не хотела, это — родственные проблемы, и пусть они их сами решают. Ляпнешь что-нибудь не то — и будешь всю оставшуюся жизнь ходить виноватая. Тем более маг не желал открывать, кто он на самом деле, да и Стик может не поверить моим бредовым рассказам про Дирона в новом теле. Сочтет все ложью, направленной на то, чтобы добиться его помощи, и говорить дальше будет бессмысленно. А вот если сделать упор на то, что пропала Льрисса, тогда, быть может, и получится вовлечь в авантюру герцога. Думаю, для возвращения долга сиятельной корре он пойдет на многое. Главное — построить наш разговор таким образом, чтобы Стик дослушал меня до конца, а не выставил сразу же за дверь. Впрочем, еще важнее найти, где поселили герцога Нарайского, а вот этого я не могла представить даже приблизительно. Я и из покоев-то, можно сказать, не выходила. Дорога до бальной залы не в счет.
Незнакомая человеческая женщина в коридорах вампирского замка привлекала всеобщее внимание. На меня подозрительно косились, несколько раз подходили с различными вопросами и непристойными предложениями, но я с коварством истинной авантюристки врала, изворачивалась и подставляла Стика, называясь его «э-э-э… подругой».
На сердобольного вампирчика я наткнулась примерно через полчаса бесцельных блужданий. Он с увлечением выслушал грустную историю, в которой я, выйдя погулять без спроса из покоев герцога Нарайского, случайно заблудилась в этом большом и страшном замке. Я настолько увлеклась рассказом, что вполне натурально всхлипнула в конце — самой себя жалко стало.
Совсем еще молодой парень согласился меня проводить, и оставалось надеяться, что именно к Стику, а не к себе в комнаты. Самое поганое, что я должна была положиться на его слово, возможности проверить у меня не было. И если юнец заведет меня черт-те куда, чтобы с чистой совестью отобедать, я этого не пойму до последней минуты.