На плоту и вокруг воцарилась тишина. Смолкли в чаще крики птиц, замолчали цикады, даже солнце робко спряталось за тучу.
Андрей втянул голову в плечи, с ужасом представив, что оба континента целый месяц…
Молчание нарушил Брон.
— И никто, — весело заявил он, — не может никому отказать! Ни мужу, ни… ну, всем остальным, короче. А какие киски были у меня в этом году! — Он содрогнулся. — И еще котята — которые до марта не доросли — шутят, черти. В этот раз кошку сварганили — как живая, но кукла, понимаешь? Поставили под дерево, а на дереве бак заговоренный. Только прикасаешься — плюх! — на голову ведро воды! Представляешь? Я три раза попадался.
— Так они трех кошек сделали?
— Зачем трех? Одну. — Брон сладко зажмурился, вздохнул. — В марте средний гражданин худеет на пятнадцать кэгэ. Потому, кстати, и кулинарный праздник устроили. Чтоб народ, значит, отъелся и мог платить налоги.
— Кому платить?
— Императору. — Брон оглянулся с опаской и прошипел: — Мышь персидская!
— Что так? — поинтересовался Андрей.
— Да ну его, — отозвался Брон. — Не люблю я этих аристократов. Ведут якобы свое происхождение от трех великих Кошек. Любому крысенку ясно, что в первый же март от этой родословной такие клочья полетят…
— Ясно. — Андрей зачерпнул воды из реки, умылся и вдруг замер.
— Ты что? — встревожился Брон.
— Соленая.
— Вода? — Брон макнул в воду лапу и, лизнув ее, чертыхнулся: — Что-то я не вижу берега.
— Взаимно, — вздохнул Андрей. — Ну-ка! — Он встал на плоту и заработал шестом. — Последний рывочек!
Плот преодолел последний поворот реки, и беглецы увидели море. Еще они увидели довольно высокие волны. А вот берега не было. Деревья входили в воду и, постепенно редея, сходили на нет.
— Влипли, — заметил Брон. — Часа через четыре полиция нас…
— Черт возьми! — подтвердил Рыжий. — Жаль. Хорошие вы были ребята. Я буду плакать у вас на могилах, а если найдется глюк потолковее, расскажу ему, какие вы были… Или треп… Или хоть свист… — Он отвернулся и всхлипнул.
— Заткнись, — хмуро посоветовал ему Брон.
— Заткнись, — хмуро посоветовал ему Брон.
— Да, — сказал Андрей. — На плоту в таком море делать нечего.
— Говорю — влипли. — Брон навалился на шест и направил плот к берегу, собственно, даже уже не к берегу, а к переплетению стволов и веток, торчащих из воды.
— Если мы отойдем вдоль берега, — предложил Андрей. — Они нас могут не найти. Покрутятся и уйдут.
— Ты забыл про магию, — буркнул Брон.
— Найдут?
— Конечно.
— Была бы лодка, — вздохнул Андрей.
— Лодку построить пара пустяков, — заявил Брон. — Но вот чтобы заставить ее двигаться, нужен активатор, а его мне не сделать…
— Постой-постой! — Андрей схватил Брона за плечи. — Ты можешь построить лодку?
— Кому нужна лодка без мотора? — последовал ответ, до того безучастный, что у Андрея зачесались кулаки — треснуть этого горе-волшебника по шее, чтобы хоть так вдохнуть в него оптимизма.
— Делаем так, — сказал он, доставая блокнот. — Лодка твоя, движение я, так и быть, беру на себя. Скажи спасибо, я увлекался парусным спортом. Смотри. — Он ткнул пальцем. — Корпус вот такой, все размеры в метрах. Метр — это… — Тут он развел руки. — Дальше. Мачта. Гик. Шверт…
Брон ошалело кивал, глядя на чертежи яхты класса «финн».
— Да, я могу это сделать, — заявил он наконец. — Все, кроме этого… Паруса. Парус не успеть, да и не из чего.
— Парус я тебе обеспечу, — пообещал Андрей. — Вперед и с песней.
Брон завертел головой, затем, выбрав дерево потолще, взъерошился и, выпустив когти, коротко мяукнул. Дерево, словно срубленное невидимым топором, рухнуло в воду.
— И с песней, — повторил Брон и принялся за работу.
Андрей тем временем достал из заплечной сумки-рюкзака свой сдутый и скатанный в тоненький рулон скафандр, за которым появился на свет божий и парашют. Будущий парус. Затем он стал смотреть на Брона за работой. Зрелище было весьма внушительное. Брон стоял на полусогнутых лапах, распушив хвост и выпустив когти. С хвоста его и с усов веером сыпались искры. Прямо перед ним покачивалось на воде бревно, уже лишенное коры и начинающее принимать обтекаемую форму. От бревна во все стороны летели щепки.
Полюбовавшись немного на это зрелище, Андрей извлек из рюкзака нож и тюбик с клеем и занялся парусом. Если бы ему кто сказал, что это будет так сложно — он бы не поверил. Проклятая ткань вела себя как живая, а легкий ветерок, который дул, казалось, со всех сторон сразу, так и норовил завернуть новоиспеченного портного в эту самую ткань. Да еще руки, перемазанные клеем, норовили приклеиться к парусу, а парус — к штанам. Рыжий тоже помогал по мере сил — и отдирать его от паруса было куда сложнее, чем, скажем, парус — от штанов.
— Все, — заявил Брон примерно через час. — Эта штука готова. Я не могу больше.
— Я тоже почти… — начал было Андрей, но кот уже спал и — судя по блаженной улыбке — видел сны о жареной рыбе.
Проснулся он часа через два, сел в лодке и удивленно завертел головой:
— Мы где?
— В море, — отозвался Андрей.
— В лодке, — одновременно сказал Рыжий.
Лодка шла вдоль берега, который был не берегом даже, а лесом, растущим из воды. Ветер, к счастью, был попутным — Андрей понятия не имел, может ли изготовленное ими корыто ходить галсами.