Наутро по городу прошел слух, что судья скончался. Адвокат Трэверс, проживавший в трех домах от судьи, послал слугу узнать, обстоят дела.
На стук открыл бледный от страха лакей; он был неразговорчив и сообщил лишь, что судья тяжело болен. С ним произошел несчастный случай; утром, в семь часов, больного навестил доктор Хедстоун.
Косые взгляды, краткие ответы, хмурые бледные лица — все говорило о том, что над умами людей довлеет какая-то страшная тайна и время раскрыть ее еще не настало. Время это придет тогда, когда за поживой явятся служащие из похоронного бюро и нельзя будет долее отрицать, что в дом пришла смерть. Ибо нынче утром Харботтл был найден повешенным на перилах на самой вершине большой парадной лестницы.
Никаких следов борьбы и насилия на его теле не было. Никто в доме не слышал криков или шума, указывавшего на драку. Врачи уверяли, что в нынешнем подавленном душевном состоянии судья вполне мог покончить с собой.
Суд присяжных также постановил, что смерть наступила в результате самоубийства. Однако те, кто был знаком со странными приключениями судьи Харботтла — а он рассказывал о них по меньшей мере двум лицам, — считали, что дело тут нечисто: несчастье произошло утром десятого марта, и вряд ли можно объяснить это простым совпадением.
Однако те, кто был знаком со странными приключениями судьи Харботтла — а он рассказывал о них по меньшей мере двум лицам, — считали, что дело тут нечисто: несчастье произошло утром десятого марта, и вряд ли можно объяснить это простым совпадением.
Пару дней спустя пышная процессия проводила судью в последний путь. Говоря словами Священного писания, «умер и богач и похоронили его».