Бали с Батаром стали молчаливыми ещё больше, чем обычно. Им показалось, что они проспали что-то значительное. Крохан лишь удивлённо покрутил головой, а Роват высказался:
— Это может быть что-то либо очень важное, либо очень опасное.
— Для кого? — спросил его Ибраил, который всё заметнее начинал уважать бывшего имперского рыцаря.
— Важное для всех, или… опасное тоже для всех, — рассудительно, как всегда, отозвался Роват.
— Ещё бы представлять, из какой области это… важное, что мы тут обнаружили, — буркнул Крохан и ушёл перегружать поклажу из повозки на лошадей.
Это была не очень простая задача, поскольку седельных сумок у них было очень мало и требовалось быстренько соорудить мешки, которые способны были бы выдержать вес золотых монет, провизии и всего остального. Возницы, которые весь предыдущий вечер занимались портняжно-шорным ремеслом, и тут оказались незаменимыми. У них нашлись и иголки и нитки в достаточном количестве, и даже умение, чем не смог похвастаться, кроме них, никто другой. Материю для сумок нарезали из шатра Ублы, установленного на повозке, и, хотя драгоценная шёлковая парча не выглядела достаточно прочной, некоторое время она могла продержаться.
А потом, уже за завтраком, произошло нечто необычное.
А потом, уже за завтраком, произошло нечто необычное. Сначала Зара, которая лежала на подстилке в углу общего зала, сон которой никто не захотел тревожить, открыла глаза и… поднялась на ноги. Она чуть сердито, словно выискивала виновных, обвела взглядом сидящих за столом воинов и чуть хрипло, будто заново училась разговаривать, спросила:
— И что всё это значит?
Ибраил, который чуть не подавился непрожёванным куском лепёшки с сухой рыбой, спросил:
— Что именно?
— Почему вы завтракаете без меня?
— Но ты же…
Ибраил поднялся, одним прыжком оказался рядом с караванщицей и довольно бесцеремонно стал срывать с неё повязки. Под ними появилась тёмная, обветренная кожа. Она была чистой… Лишь белые, как насечки на металле, шрамы остались на том месте, где ещё предыдущим вечером зияли тяжкие, едва ли не смертельные раны.
— Что ты делаешь? — удивилась караванщица. — И где мои люди?
— Ты ничего не помнишь? — в свою очередь спросил её Ибраил.
Девушка ничего не помнила, она даже не могла вспомнить последний бой, когда выманила на себя весь отряд Ублы. А пока Роват, не переставая жевать, принялся объяснять ей чудо, которое с ней произошло, Крохан чуть подрагивающей рукой снял повязки со всё ещё сонного Самвела из Даулов, которого разместил рядом со своей кошмой.
С тем дело обстояло ещё лучше. У него не просто затянулся страшный удар копьём в бок, но и шрам оказался меньше, чем можно было ожидать. Лишь небольшая, размером с монету, красная вмятина да чуть искривлённые рёбра, проступающие через кожу.
— Ничего не понимаю, — пробормотал Ибраил. — Если это место может так лечить, то все медицинские книжки следует…
Что следует сделать с медицинскими книжками, осталось невыясненным, потому что Самвел тоже открыл глаза и трезвым, очень сердитым голосом спросил:
— Надеюсь, вы не всё съели, господа? — Он сел, протёр глаза, как после долгого-предолгого сна, и пояснил: — Очень есть хочется.
Раненых, вернее, бывших раненых, а ныне странным образом выздоровевших, кормили долго и обильно. Возницам пришлось даже второй раз отправиться на кухню, чтобы сварить какую-то кашу, которой не хватило на всех. А когда животы сержанта и караванщицы нависли над поясными ремнями и они заметно осоловели, все вернулись к подготовке похода в пространственный коридор.
Трол уже седлал своего коня, раздумывая над тем, как бы ему потактичнее спросить у возниц их имена, когда во двор, чуть покачиваясь то ли от сытости, то ли от оставшейся слабости, вышла Зара. Она быстро обвела взглядом двор, вышла за ворота замка, вернулась и в лоб спросила Трола:
— Что это за место?
Трол как мог рассказал ей, что произошло с ними, пока караванщица лежала без сознания. Его рассказ произвёл на неё тяжёлое впечатление, главным образом потому, что никто из её людей не выжил. Она несколько раз спросила, обращаясь не только к Тролу, но и к остальным:
— Как это могло получиться? Почему они погибли? Ведь это были достойнейшие люди, с иными я и не из таких переделок выбиралась…
— Из такой — нет, не выбиралась, — отозвался на эти слова Роват. — Из такой переделки, как ты выразилась, никто бы не выбрался, если бы не Трол.
— Не понимаю, почему? — настаивала девушка.
— Убла, — пояснил Ибраил лаконично.
— И его телохранители, — добавил Крохан. — Эти трое могли не только задержать нас, но вообще разделать на мелкие кусочки.
Караванщица чуть оживилась, лишь когда стали перегружать золото из коробов в седельные сумки.
— Ого!.. — Она позвенела монетками, пропуская их сквозь пальцы. — За такое сокровище где-нибудь в Кеосе можно целое королевство купить. — Она внимательно посмотрела на Трола. — Как мы его разделим?
— И делить тут нечего, — хмуро, чуть ворчливо отозвался подоспевший Батар. — Мне с братом, тебе с сержантом по половинке сундучка. А Ровату, капитану Крохану, Ибраилу и Тролу — по полному. Они сделали побольше нашего.