Он уже отошёл от наваждения боя до такой степени, что каждый скачок его коня отзывался болью в вывихнутой и сломанной руке. Поэтому он попытался вправить её на скаку, и это ему удалось. Но вот сломанные края кости ему удалось лишь немного сблизить, вместе они почему-то не соединялись. К тому же это было ещё и очень больно, такой боли Трол не испытывал уже давно, со времён тренировок болью, которые проводил Учитель.
Поэтому он подвязал руку как можно плотнее к груди и попытался скакать ещё быстрее. К счастью, это удалось. А сразу после того, как наступила ночь, он попробовал магически прощупать пространство и понять, где находится Ибраил с Роватом и братьями. Удалось ли им тоже вырваться?
Глава 9
Трол нёсся по ровной как стол ковыльной степи, словно одеревеневший. Рядом с ним не было больше ни Арбогаста, ни Черепа. А его конь, которому он так и не удосужился пока дать имя, выбрасывал ноги, как механическая машина, но никак не создание из плоти и крови.
Сначала, в первое время этой скачки, Трол прислушивался к биению сердца своего скакуна, к его шумному дыханию, топоту его мощных ног по земле. Но так и не нашёл признаков усталости. Это было что-то невероятное — так скакать, иметь такую выносливость и настолько превосходить скакунов из войска Империи. А ведь они тоже выбирали для своих конников только самых сильных лошадей и вкладывали в них немалую толику магии, чтобы они не подводили при таких вот погонях.
И всё-таки Ибраил знал что-то такое, что позволило ему обыграть имперцев хотя бы в этом сражении лошадиной силы, в соревновании на скорость, в борьбе животной воли и выносливости. Видимо, лениво размышлял Трол, стараясь всё-таки не спать, сила Ибраила заключена в его понимании жизни, в его умении эту жизнь спасать и использовать… Ведь даже первичные опыты над червоцветом, к какому бы результату потом это ни привело, были связаны с жизнью, со способностью ткани и органов разных существ не просто слиться в единый организм, но и получить не виданный ранее эффект…
Трол стряхнул с себя дрёму, когда почувствовал уже недалеко, милях в трёх, во тьме, несколько всадников. Он попытался обострить своё дально-слышание. Учитель его за такое упражнение отнюдь не похвалил бы, но он понял — это были имперцы, поднятые по тревоге в одном из окружающих Архенах гарнизонов. Он ещё некоторое время колебался, чтобы понять, не может ли это быть какая-то слишком уж изощрённая маскировка Ибраила, но потом решил не рисковать. И обошёл этот разъезд по широкой, как взмах тяжёлым мечом, дуге.
Снова степь легла перед ним безмолвная и безлюдная, словно людей никогда и нигде не бывало. Он уже не погонял своего коня, он его почти придерживал. Но тот лишь сопел, потряхивал головой да немного странно прядал ушами, словно не от мух отмахивался, а от непонятного звука. Это было его выражение нетерпения и недовольства. И Трол снова отпустил поводья.
А потом конь вдруг сразу присмирел. Трол накинул на всё пространство перед собой мантию сплошного поиска, ничего не нашёл и уже решил было, что его конь устал, как вдруг понял… Где-то рядом бежали волки. И среди них было несколько, чья аура очень отличалась от скрытой, незаметной и неширокой ауры прочих зверей.
И среди них было несколько, чья аура очень отличалась от скрытой, незаметной и неширокой ауры прочих зверей. Такое Трол уже замечал у Гифрула Высокоборского, когда ещё охотился за ним… Это был признак заражения червём. Трол потрепал коня по шее, он понимал, что тот, может быть, спас его сейчас.
Они изменили направление, проехали по тихому овражку, который позволил им неприметно отойти в сторону мили на две, потом обнаружил совсем непонятную тут купу кустов и оставил между собой и стаей ночных охотников ещё три мили… Потом пустил коня вскачь. Да он и сам теперь понимал, что прямая погоня им не грозит и теперь можно ударить в галоп.
Волки, которые в это время года и в этих местах совсем не должны были сбиваться в стаю, остались позади. Но то, что их так вот… мобилизовали, Трола не удивило — магическая сила Империи затрагивала не только людей. Странно было вот что: волки обычно чувствительны к болезням или ненормальностям своих сородичей. А в этом случае они ничего не почувствовали, подчинились заражённым зверям, признавая за ними силу и право руководить остальными… Видимо, их изрядно расписанная в некоторых книжках тяга к свободе и неприязнь к чёрной магии были преувеличены.
Под утро он всё-таки сделал привал. Не для себя, а для коня, который поел какой-то реденькой и совсем не сочной тут травки, напился из мелкого, как след от слезы, ручейка, подремал часа четыре, а потом… Потом Трол снова оседлал его и направился к горам, строго на юг, туда, где его должны были ждать.
Он заметил Ибраилов след задолго до того, как мог бы почувствовать его своим дальновидением. Маг, совершенно не опасаясь преследования, оставил в воздухе высокий тёмный столб сгущённой магии. Обычный человек и даже человек, плохо подготовленный, не заметили бы в этом месте ничего, кроме, может быть, неприятного настроения и мрачных мыслей. А вот Трол, разумеется, увидел в нём призыв.